Славянский Мир

«Славянский Мир».

Историко-географическое и этнографическое исследование. Составил А.Ф. Риттих.

Издание В.М. Истомина.

Типография Варшавск. Учебного Округа. Литография Варшавск. Военного Округа.

Хромолитография А.А. Ильина в С.-Петербурге. Ксилография Пуца в Варшаве.

Варшава.

1885 г.

Дозволено цензурою.

С.-Петербург, 10 Мая 1884 года.

ПОСВЯЩАЕТСЯ

ТЫСЯЧЕЛЕТНЕЙ ПАМЯТИ

Первоучителей Славянских

Святых Кирилла и Мефодия

6 апреля 885-1885 года.

Словенцы, или Хорутане, — самый передовой и древний род, знавший Кельтов, Римлян и Германцев, — продолжают бороться за свою национальность по истокам Муры,  Дравы,  Савы,  Голи (Гайль, или Зила, Быстрица) и Изонцо (Здобба) и у истоков Рокколаны и Рейзии (Резани). Лужичане, живущие по продолжению Полесья к Западу в  древних  Лужах, Лугах, сохраняют свою первобытность на этнографическом острове между Берлином (Барлин) и Дрезденом (Дрождяны).

Наконец Кашубы, — остаток Поморян, доживают свой век у устья Вислы на Поморской возвышенности, на решето образном острове между …. и Полесьем.

Общая пограничная линия (демаркационная) между Славянами и иноплеменниками на Западе тянется, приблизительно, начиная с Севера, в следующем порядке: от местечка Выжайны Сулавской губернии на Прусской границе, линия идет по прямому направлению и с небольшими изгибами внутрь и наружу на Остерод у Древеницкого (Древлянское) озера. Наибольший выступ Славянского племени образуется у Ангебурга (Угроба), поблизости целого ряда озер, а впадение Немецкого племени сделалось здесь очень заметным у Маркграбова (Олешки). От Остероде линия отклоняется к Юго-западу и у Кульма (Хелмно) касается реки Одры, где тотчас же отходит от реки, не касаясь ее, вплоть до Русской границы у селения Осека и у Прусской крепости Торн (Торун). Правее Хелмно и крепости Грауденца (Грудзиондз) Польское население выступает извилистым островом из линии, окружая селения: Линов, Домбровку и Лессен (Лешин). У Осека граница переходит на левую сторону Вислы и тянется параллельно ее течению, не дотрагиваясь берега, до Маргонина, с небольшими Польскими выступами у Эксина и Шубина. Севернее, вокруг Бромберга (Будгощь), на левой стороне Вислы, Немецкое население в полном преобладании, Польское же тянется разрозненными группами около реки Неццы (Нетечь) до селения Устья и Шёнланке (Тржонки). К Северу от Будгоща Поляки сидят такими же островками, которые

стр. 4.

идут до Тухелы,  Вандсбурга (Ванов) и Флатова (Злотов).  Выше  первого живут  уже  Кашубы,  о  которых  говорено  будет особо.  От помянутого Маргонина линия идет к Югу на Вонгрович, далее к Западу на Стобник на реке Варте и по ней островами до Шверина (Зверин) у слияния Варты с Оброю (Аварская река). В промежутке между Вонгровичем и Оборниками Немецкое население вдалось этнографическим заливом далеко внутрь Польского, доходя почти до Гнезна и Врешена. От Зверина (Шверин) граница вдается на Восток у Нейштадта, — Греца (Градишка) и Раквича. Потом она опять выдвигается к Западу до Бомста (Бабий мост), где снова поворачивает на Юго-восток к Кибелю (Карга), — Лашвицам и Лиссе. От последнего места граница направляется на Равич и Кратошин. Отсюда она идет по меридиану вниз на Троппау (Опаву), выступая в трех местах к западу: у Мизича, Брига и Фридланда. Здесь кончается Прусско-Польская граница и начинается таковая с Австрией.

Внутри описанного пространства с пограничным Привислянским краем находятся значительные острова с Немецким населением. Так, вокруг Могильны с местечками Рогова, Гонзова, Издебно и Венеции (Венедя) поселилось очень много Немцев. Вокруг Позена (Познань), Мошина, Гионза и Добржиче их также не мало. Отсюда к Югу Немецкие группы становятся меньше и реже.

Карта «Кашубы».

Кашубский остров имеет вид буквы «С» и идет от Крокова (Кракова) на взморье на Бутов, Нарослав, Нейенбург, Меве (Гниев), оканчиваясь точкою почти у Мариенбурга (Малборка). Внутренняя сторона острова очерчивается Данцингом (Гданском), Беректом и Старгардом (Старгородом) (1).

У Опавы (Троппау) начинается граница между Моравами и Немцами на рубеже Прусской и Австрийской Слезаки (Силезия), направляясь к Северо-западу на Ладницу, Эгерндорф, Ольберсдорф (Альбрехтицы), Росвальд и Павловичи. Отсюда, изгибаясь к Западу и снова к Северу, она доходит через Цукмантель, Яворник и Рейхенштейн до Чешской границы, обнимая графство Глац (Кладско), по истокам Неццы, она направляется к Петровичам, Комарову и Яромиру, далее на Гичин (Ичин) и Рохлицу.

1) Der Deutschen Volkszahl und Sprachgebiet in der europaischer Staaten, nebst Sprachrarte  vom  Preussischen  Staat,  R.Bockh.  Berlin.  1869. Allgemeiner Handatlas, geographisches Institut in Weimar.

стр. 5.

Отсюда линия народного раздела идет к Юго-западу, со впадинами у Любенова, Вишека, Мельника, Крековича и у Пильзена (Пльзно) и с выступами у Ошицы, Леймерица (Литомерицы) и у Брды. Потом от Тавса (Домашлица) граница идет на Юго-восток почти по прямой до Каплицы. Здесь, чтоб сомкнуть четырехугольник, она поворачивает на Восток, проходя мимо Шрема, Лишавы и упираясь в Каменицу. Около Тремлицы (Дремлица) Чешская граница переходит на Моравскую и тянется через Дашицу, Яницу и Цнайм (Знаймо) к Брюну (Бьрно), откуда поворачивает круто к Югу по реке Шварц (Шварцава), проходит мимо Никольсбурга (Микулова) и упирается в реку Марш (Мораву) на Словакской границе.

Последняя идет к Югу по Мораве до ее устья, по Дунаю до Пешта (Печь) с большими извилинами между Мадьярским населением. Далее граница продолжается на Лозонц (Луженец) и на Кашау (Кошица) на реке Гернаде, где начинается Русская или Малороссийская речь, и тянется по всему течению реки верней Тиссы (Тейс) и Вышевой на города Хуст (Густ), Сигот (Сигет), Вышеву и Кирлибабу. У Густа начинается граница Малороссийского и Румынского говоров. От Карлибабы раздельная линия идет изгибаясь на Молдаву, Ватру, Фразин по реке Серету, на Панку, Каменную, Черногору и Чернавку, упираясь в Русскую границу (1).

Описанная граница составляет предел Северо-Западного Славянства. Она на Южной стороне очень криволинейна и находится в зависимости не столько от течения рек, направления водоразделов или политических границ, сколько от крепости и устойчивости того или другого народа. Так, Немцы уселись большими островами вокруг Будвейса (Будеевцы), Иглау (Иглавы), Цвиттау (Свитава) и у Мюглица (Могелица). Они же заняли все погорье Богемии от Нового Гичина и Ольмюца (Оломуц) вокруг Чехии и отделили совершенно Чехов от поляков и Лужичан (живущих в Лужах). Последние, одни из древнейших, классических жителей нынешней Германии, остались в виде Славянского острова между Берлином, Кюстрином (Кострин), Дрезденом (Дрождяны) и Цитау (Житава) по течению реки Шпре (Спрева), занимая пространство от Пейчи (Печь) до Бауцена (Будушин) и от Мускау (Мушков) до Гойерсверда (Воэрец). В 1550 году этот остров был значительнее, занимая пространство на 2/3 больше настоящего, от Старнова до Любау (Любовь) и от Прибуса

1) Ethnographische Karte der Oesterreich-ungarischen Monarchie, von. Czornig. Wien. 1868. Этнографическая карта Славянских народностей Мирковича. С.-Петербург. 1875 г. Allgemeiner Hand-atlas, geographisches Institut in Weimar.

стр. 6.

Карта «Лужичане».

(Прибуш) до Луккау (Луков). Эти люди совсем исчезли бы из списка Славянских народностей, если бы не сороковые года, которые призвали и возвратили к жизни много умиравших Славянских родов (1).

В Словакии, около Нейзоля (Новый Зволень) и Лаклавы (Лацлава), поместились также два больших немецких острова. У Смольницы и Кесмарка (Качмаров), левее Кошицы, сидят также два подобных острова.

Чехо-Моравское население не выходит из своих настоящих границ, за то Словаки и обитатели Горба, — Карпатских гор — спускаются далеко на равнины Венгрии, — до Штульвейсенбурга (Белграда Стольного), до устьев Гернада и еще далее. Неисчислимое количество островков — сел, деревень, хуторов, насек, бахчей и т.п. человеческих насаждений и построений — окружают Венгерскую нацию на Севере со всех сторон, со времени появления ее на чужой равнине. Жители Карпат, в особенности Лемки, спускаются к долинам Дуная и Тиссы, по которым ежегодно слышится неумолкаемая Русская песня и Русская речь, на встречу которой течет подобная же, — единоплеменная, — с Юга, с берегов Тиссы, Савы и Дравы (2).

Помимо этой, соединяющей Север с Югом, обще-Славянской речи, тянется по долинам Дуная и Тиссы с их притоками по Немецко-Мадьярской границе, от Пресбурга (Бретислав или Пожунь) через Оденбург (Шопронь) к местечку С. Готарну на реке Раабе (Раба) и вокруг Нейзидлерского озера (Пейсо), целый ряд Хорутанских поселений, которые как бы связывают непрестанное общение Севера с Югом. Поселения эти отчасти основаны немцами-Швабами для охраны своих границ от Мадьяр (Угры), — это остатки Славян из княжества Коцела Блатного. Вместе с тем, они

1) Das Sprachgebiet der Lausitzer Wenden 1850-1872. von K.Audren. Petermanns geographische Mittheilungen. 1873.

2) Народные песни Галицкой и Угорской Руси.  Головатский. Москва. 1878 год.

стр. 7.

образуют ряд духовных станций, устои такого же моста, который тянется на 140 верст, соединяя Словаков с Хорутанами. По всей этой интересной местности, по границе Штирии (Стырко), идет хорошая проезжая и железная дорога от Вены (Видень Виндобопа, Виндонисса) на Шопронь и далее разветвляясь, к Грацу (Градец) с одной стороны и в Фюнфкирхен (Печь) с другой.

Карта «Хорутане и Кроаты».

У местечка С. Готарда на реке Рабе начинается Словенская или Хорутанская (Виндская) граница, которая направляется к Югу, к реке Муре, через Нейгауз (Добра) и Сердику. Пересекая реку Муру она поворачивает на Запад, извиваясь до Клагенфурта (Целовец). Далее, огибая с Юга Циркницкое или Клагенфуртское (Чернецкое) озеро, граница идет по долине Пустерталь (Пустая долина) и по течению реки Гайль (Голь, Быстрица) до истоков Рокколаны (Росъалан) и здесь переходит в Италию, к Резянам (Рязане), обхватывая всю долину Резеи (Резанскую, Рязанскую долину). Далее граница в Италии идет мимо Лузенёвы на Цергней (Чернёв) Препотто (Препот), Долинью (Долину) и Риттарсу, упираясь в Рекку (Реку, река Здобба или Изонцо) у Градишки, а оттуда к Триестскому (Терстскому) заливу у берегового селения Тибана (Дуйно).

От того же С. Готарда на реке Рабе идет к Востоку граница между Мадьярами и Румынами с одной стороны и Южными Славянами с другой. Направляясь по меридиану к Югу на Мур, где при пересечении реки кончается Хорутанская речь и начинается Кроатская, она следует по течениям рек Муры и Савы до Градицы, между Георгевичем (С. Георген) и Веровичем. Далее идет Сербская или Славянская граница, вплоть до устьев Дравы. Тут по Дунаю и Пшесе, извиваясь и перемешиваясь с другими Славянскими наречиями, а также с колонистами — Немцами, Мадьярами и Румынами, — Сербская речь тянется к Северу по древнему пути Славян, на встречу Прикарпатским Словакам и Угро-Руссам. Она доходит до Белграда-Стольного (Штульвейсенбург), Мариятерезиаполя (Сабодка) и Чегедина (Сегедин).

стр. 8.

По Дунаю, к Востоку, Сербская речь тянется до Вейскирхен (Белая церковь) и Новой Молдавы. Отсюда, по левой стороне Дуная идет Румынская, а по правой — Сербо-Болгарская речь. Последняя, — т.е. Болгарская — начинается у Видина (Будина), продолжаясь до Черновод. Между Белградом и Будином по Дунаю сидит много Румын. Они же теперь отделяются в Добрудже Болгариею от России, хотя там имеются Великорусские колонии (Некрасовцы), в виде незначительных островков.

В Восточной части Балканского полуострова Болгары доходят до Черного моря и населяют целыми массами побережье Мраморного и Эгейского морей. У Солоник (Терема, Солунь), Сереса (Сер) и вплоть до реки Марицы они сидят у самого Эгейского моря (1). Греки остались на тех же приморских местах в виде колоний или факторий, которые своими гаванями и удобством торговли намечены были еще их предками в классические времена. Это древнее Греческое разселение по берегам Эгейского и Черного морей до того типично, что если на карту настоящего периода нанести все древние Греческие колонии, то можно быть уверенным, что на этих местах, в обновленном виде, найдутся опять торгующие Греки. С тех пор как Византия сделалась столицей Восточной Римской империи, а в особенности с принятием Христианства, Греки, как хозяева Балканского полуострова, разселились и по внутренним городам, где их теперь можно встретить к Северу от Балкан — в ограниченном числе, а к Югу — в довольно заметных группах. Между Бургасом и Ахтеболью уселись группа Некрасовцев, покинувших Россию в конце XYIII столетия.

На Юге в Фесалии и Эпире, вокруг озера Охриды, Драча, Приштины, Нового базара (Рассы) и Скутари (Скодры) случилось такого рода смешение говоров и народов, которое и по сю пору не дает настоящего понятия о населении этой пересеченной местности. По этому разоблачение ее в новом виде будет не безъинтересно. Некоторые полагали, что прибрежье Адриатического моря, от Скодры до реки Арты (Аракс), в корне населено древними Пелазгами. Нет сомнения, что они там некогда жили, но тысячелетние последующие исторические события совершенно сгладили их пребывание в Иллирии и Эпире. Затем уже известные народные движения Греков с Юга, Фракийцев и Славян с Востока, Римлян и Итальянцев с Запада и наконец Влахов и Авар с Севера, доставили слишком большой материал для образования совершенно нового наслоения, которое ныне известно под именем Скипетаров, Албанцев, Арнаутов или Эпиротов. Избыток этих названий уже доказывает, что историки, этнографы и филологи блуждают

1) Материалы для статистики Македонии и Фракии Теплова.  С.-Петербург.

1877 г. Дополнение Светозарова. Русский Вестник 1882 г.

стр. 9.

в неизвестности, обзывая жителей географическими  названиями.  За  500 лет до Р.Х.  тут уже были Греческие Дорические колонии: у устья Дрина, Лиссос (Леш). Где теперь Драч — там Епидамнос. Где Авлона — там Аполлония. Где Дукей (Дукадес) — там Орикон. Внутренность страны в Гомерический период была мало известна и в то время встречаются только три пункта: Додоне, Пассарон и Текмон, — все вблизи Иоаннины (Янины) (1). Мы так и полагаем, что Греки дальше этих мест не шли, а колонии на берегу Адриатического моря доказывают не обладание прибрежными пунктами, а только существование сношений с теми народами, о которых они нам не дают никакого понятия. В Римский период Иллирика, упоминаемая Нестором, Эпир, Фессалия, Македония и Румелия (южная Болгария, Забалканская) и местность до Коринфского залива также не играли особой роли за исключением эпохи Пирра, оставаясь, как бы в забвении, от избытка других более интересных провинций. Некоторое любопытство возбуждали в Римлянах прибрежье Адриатики, где ими основаны несколько городов, построены Имперские резиденции. А между тем, здесь то именно, по Вардару (Великой) вверх до Ускюба (Искупа) вокруг Охриды, по реке Дрину и реке Воюце, водворилось давно и росло веками Славянское население, — Гомеровы Энеты (Henetoi). Сюда же текли тысячами Славяне с тех пор, как им был показан путь Гуннами. В 581 году от Р.Х. Авары, по предложению Императора Тиверия Константина переходят через Дунай и усаживаются в Иллирии и Мизии (2). Особенно славен был их Каган, — Баян, — которого имя сохранилось и в Русских народных преданиях и в разсматриваемой местности, где течет река Баян, соединяя Скодрийское озеро с морем. Этот дикий Тюрский народ, водворившись в Далмации, Боснии и старой Сербии, громил Константинополь целые столетия. Подвласные им здесь Славяне терпели не менее пока наконец не пришли к ним на помощь из Бело-Сербии (Белоруссии) нынешние Сербы. Водворившись с 641 года и расправившись с Аварами, они поддержали и укоренили погибавший Славянский элемент в Северо-Западном угле Балканского полуострова (3).

Почти одновременно с этими обстоятельствами, водворился в 678 году среди Славян, живших в Мизии, между Дунаем и Балканами,

1) Atlas V.  Hellas Kiepert. Berlin. 1972.

2) Schafarik. Schlawische Alterthumer. Leipzig. 1844.

3) Шафарик. Die Ethnographie der Balkan-Halbinzel im 14 und 15 Jahrhundert, o. Herzberg, Petermaus Mittheilungen, L. 24, 1878. Известия Константина Богрянородного о Сербах, Хорватах, Грота,

С.-Петербург, 1880 г.

стр. 10.

другой Тюрский народ — Болгары. Двигаясь и распространяясь постепенно на Юго-Запад, Болгары в первой четверти X столетия, при царе Симеоне, дошли до Бургаса с одной стороны, а с другой до рек Дрина и Каламы. Он владел Македониею почти до Солуня, прибрежьем Адриатики, а на Севере его царство шло по Сербской Мораве и терялось в вассальных владениях по Дунаю. Сначала Пресба, а потом Охрида сделались главным городом Болгарии (1). Но в 1018 году Византийский император Василий II Македонянин обратил Болгарское царство в вассальное владение, что продолжалось до 1186 года, когда Болгары, с помощью Дако-Романов и Влахов снова возстановили свое царство, с главным городом в Трнове. Эта помощь Влахов послужила поводом к образованию на Нижнем Дунае в XIII столетии княжества Влахов, герцогства Блахии в Фесалии от Эгейского моря до Пинда, множества островков с населением теперешних Куцо-Влахов и к распространению Болгар, в большом числе, по пути в Византию с одной стороны и до Драча и залива Арта с другой.

Следовательно выходит, что уже очень давно Болгары сидят вокруг Охриды по рекам Рсану, Воюце и Каламе, около Солуни и Одрина (Адрианополя). нельзя предполагать, чтобы Охрида и Пресба, будучи главными городами царства, стояли бы на окраине. Множество Болгарских островов, — нескончаемые Славянские урочища, — покрывают пространство между означенными реками. А там между ними встречаются Греческие на тех же местах, где они жили давно и где живут теперь. Древняя Блахия вокруг Лариссы еще не разследована и, по предположению господина Лежана (2), там теперь живут Турки, в чем мы однако сомневаемся, как и в том, чтоб Помаки были Турки. К этой Блахии, до реки Саламврии, также идет правильный ряд Болгарских поселений и урочищ, а между ними встречаются очень большие Влашские и Греческие поселки и местечки. Правее Янина лежит громадный остров Куцо-Влахов, окруженный Славянскими (Радовицкий род) и Греческими урочищами, — первые по рекам Каламе, Луро, Араксу (Арте) и астропотамо вплоть до залива Арты. Население этой части Албании — от моря до Пинда и от залива Арты до реки Шкрумбы (Скурмба), — известно под названием Тосков. Исповедания они Православного, либо они Шииты. На основании изложенного мы вправе продолжать Болгарское население к

1) Herzberg. Исторический очерк Болгарии Бобрикова. С.-Петербург. 1875 года. Шафарик.

2) Ethnographie de la Turquie d`Europe,  par Lejean.  Justus  Perthes.

1861.

стр. 11.

Западу и Югу пока хватит Болгарских урочищ. Греки живут между ними только до рек Каламы и Янины, а жители Шииты едвали Турки, — скорее это неразобранная еще смесь Влахов, Греков и Славян.

Карта «Эпир  (Скипетары)».

(На 60 верстной карте Славянские колонии в Эпире добыты позднейшею разработкою и потому на клише этих колоний меньше).

Население к Северу от Тосков зовется Гегами или Гогами (1) и сидит от Черногории, Адриатического моря и реки Шкрумбы до реки Дрины и города Дьякова, и далее идет островками вокруг Рассы (Новый Базар) и Призрента. Составилось это население следующим образом: когда Сербы покорили авар и слились с первобытными Словенцами старой Иллирии, то основанием государства послужила Черная гора, Старая Сербия, Далмация

1) Ионин. Куцо-Влахи Эпира, Фесалии и Македонии. 1873 год.

стр. 12.

и Босния.  Это  население,  при  Византийском  императоре  Василие  II Македонянине в 1019 году, сделалось подвласным Византийской Империи. В 1160 году все отдельные Сербские княжества были соединены во едино родоначальником Сербского дома — Стефаном Неманычем, причем главным городом была Расса. это королевство росло из столетия в столетие, дошло до Драча и Македонии после ослабления Болгарского царства, а при царе Душане в 1331 году королевство Сербское обладало всем Вардаром до г. Сера, — Фесалиею, Македониею, Эпиром, — так что, наконец, пользуясь безпорядками в Константинополе, царь Душан нашел возможным короноваться в 1346 году императором Сербов и Греков (1). После этого нам совершенно понятно, почему господин Лежан не побоялся разместить среди гегов несколько Сербских селений: Новосело, Дреновица, Рашковицы, Наятова, Шаг. Мы нашли их гораздо больше и очень понятно: при напоре с двух сторон Болгар и Сербов, они должны были очутиться на своем месте, они существовали и существуют со времени появления Славян на Балканском полуострове. Эти так называемые Геги исповедания Католического, а кто придерживается Ислама, — тот Суннит. Напор из Италии Римлян, Венецианцев, Неаполитанцев, и овладение Турками городом Рассы, вместе с обращением Сербско-Боснийского дворянства в Ислам, должны были наплодить именно то, чем отличаются Словяне коренные от Гегов, Помаков и им подобных. Со временем все это разберется и найдет свое законное место в племенном смысле, а пока среди Гегов достойно внимания небольшое племя Миридитов и Дибров (живущие в дебрях) 21800 душ обоего пола (2) по левой стороне реки Дрины, которая их обгибает с Запада, Севера и Востока. По многим признакам нам кажется, что это ничто иное как некоторое измененное продолжение Черногорского племени. Века, религия и власть разделили и тех и других. Но остались сношения, сродство языка, живые урочища, беззаветная храбрость и самозащита как по той, так и по другой стороне Дрина. Итак основное население Эпира и Иллирии, — теперешней Албании — Славяне. К ним примешались Греки с Юга, Римляне по берегу и Болгаро-авары внутри страны. Далее подошли к берегу же всякие Итальянцы. С Юга и Востока двигались Византийцы, потом с Севера Влахи и наконец Турки-Сельджуки. И, не смотря на всю эту смесь, в Албанцев проглядывается Славянин, который далеко вдался на

1) Herzberg. Lёjean.

2) Лежан.

стр. 13.

Юг, сохранив свой тип в роде Радовичей около Янины. Род этот мог взятся с Раны, где полуостров зовется Радовичи (Monchgut) и с Буковины, где имеется город Радовцы (Radautz). Наконец из Болгарии, где на реке Струмице лежит город Радовичи в одноименной казе. Помянутые места определяют путь этого рода до Янины.

В довершение описания Эпира или Албании нельзя не остановиться на топографических особенностях этой чрезвычайно интересной местности, на ее урочищах, будто повествующих о том, что там уже свершилось, что там имеется в настоящую минуту. Эта узская полоса прибрежья Адриатического моря, род параллелограмма тянется от Черногории до Артского моря и от Дьякова до Янины. Вся она изрезана параллельными от Востока к Западу хребтами, между которыми течет ряд рек и речек в глубоких и недоступных оврагах. Разселины от этих углублений идут на Север и Юг и все это покрыто возвышающимися из глубины лесами, где вечный мрак, прохлада, дикость, где будто нет живых, все мертво (река Мертвица), где найдется место только лешему (город Леш), где столько простора в дебрях (г. Дибр) одному лишь дьяволу (г. и р. Деболь, Дьявол), откуда река Деболь получила свое имя. Тут вечно разбойничали и тиранили (г. Тиран), здесь и по сю пору мирно воюют (р.Воюца и м.Войница), здесь слышны были только вздохи, стоны умирающих (Охрида и В.Стон) и небывалые сказки про людей. Но и на яву не случалось нигде то, что тут бывало: так, князь Борис Болгарский, приняв Христианство и усомнившись в счастии носить венец, передал в 885 году свое царство старшему своему сыну Владимиру. Но тот не оправдал ожиданий отца, вел жизнь распутную и слыл более за разбойника, чем за князя. Тогда Борис, удалившийся в монастырь, вернулся обратно, в сопровождении своей дружины и низложив по ослеплении недостойного сына в 888 году, возвел на престол младшего Симеона, который в славных деяниях был соперником своего отца. А князь Борис, сделав для страны что нужно, опятьудалился в монастырь, где скончался в 907 году (Шафарик). И это знаменательное историческое дело совершилось в дебрях, вблизи Охриды, Пресбы и Ресны. Из этих же мест вышли величайшие люди Византии, все Славяне: Управа (Юстиниан), Василий Македонянин, Велисарий и много, много других. Суровость природы, постоянная встреча с врагами, нескончаемая оборона, а для удалых и храбрых — победа, — вот те причины, которые породили столько знаменитостей, и им подобные Славяне этой дебри,

— стодьявольской местности.

стр. 14.

Но где же остались Турки? Их было действительно не мало, пока им удавалось громить Южную Европу, пока они силою фанатизма и с оружием в руках нападали на безпомощную Греческую империю и таких же ослабленных войнами с нею же, — Славян. Это была военная сила без политической и народной подкладки или, как выражается Фальмерайер, что «владычество Османлисов над Раиею можно сравнить с наносом пепла из Везувия, по устранению которого легко убедиться, что недра полуострова остались такими же, какими были прежде» (Herzberg). Пристрастие также не мало способствовало тому, что Турок всегда считали больше по следующим двум причинам: к ним причисляли всех Магометан, следовательно до 300 000 омусульманившихся Болгар, Помаков, Мамин (Евреев-Мусульман), все Боснийское дворянство, принявшее Ислам из матерьяльных выгод, и всех им подобных. Сюда же включалось, по неведению, почти все население Албании до 1309302 души обоего пола (Гегов — 539302 и Тосков (по господину Лежану) — 750000), переселившиеся от Екатерины II до Александра II Крымско-Нагайские Татары и Черкесы по покорении Кавказа. С другой стороны следует принять во внимание, что сведения, которые почерпались о Турции, собираемы были лицами без всякой подготовки и ничего не смыслившими в языкознании, которые почти не знали Славян и рады были только всяким попавшимся по пути новостям. Приэтом все эти господа, имея дело с Турциею с одной стороны и встречаясь по торговым и политическим делам с Греками и Фанариотами, не только вводились легко в заблуждение, но иногда и с умыслом увеличивали число Турок, Мусульман и Греков за счет Славян. Так как счисление населения в Турции и по сю пору — не возможное дело. Даже границы санжаков считаются тайною, а границы каз на картах не существуют: то и решение задачи было обычно огульно.

Таким то образом число Греков у Семвета доходит до 2705000 душ, но далее он прибавляет, что в Македонии эта цифра должна быть уменьшена на несколько десятков тысяч, так как у этих Греков обычный язык — Болгарский (Теплов. Многие переселившиеся к нам Греки из Малой Азии говорят до настоящего времени по-Турецки, хотя исповедуют Православие). Да, среди этих Греков и Турок, говорящих в Македонии и Родопских горах по-Болгарски, открыто теперь Верковичем 18 000 Славянских стихов, которые в виде Веды Славян лучше всего доказывают, какие это Греки и Турки. Господа Лежан и Убичини считают первых гораздо умереннее, — около 910 000 душ обоего пола (Господа Лежан и Теплов). Если с этого сбавить около 10%, то тогда может быть оно сойдется с некоторою действительностью.

стр. 15.

После этого примера обратимся опять к предмету наших изследований по Турецкому населению. Употребив одинаковый с господином Тепловым прием для определения Турецкого населения, мы получили вместо 975584 душ обоего пола только 935000. Можно полагать, что после войны 1877-1878 годов, когда столько Турок бежало в Малую Азию, когда Татары почти целиком покинули Добруджу, а Черкесы ушли из под соседства Болгар, даже и указанное нами число будет слишком велико, тем более, что по господину Лежану Турок в Константинополе и по обоим берегам Босфора, следовательно в наиболее населенной Турками местности, — всего около 370 000 душ обоего пола. Чтобы пояснить, откуда могли получиться остальные 600 000 душ, необходимо принять в соображение следующее: по вторжении Турок, част орды поселилась в Фессалии около Фарсалы между Греческим населением. в Албании они могли занять только укрепленные места по городам. В Болгарии они так разселились, как это делается войском, правителями и чиновниками, — по всем городам и большим селам, занимая всюду особые кварталы. По пути в Боснию, около Рассы и Призрента, их можно найти в долинах рек в смеси со Славянами по селениям и в блокгаузах. По Марице, Арде, Струме и карасу (Мете, Мсте) они также сидят перемешанно со Славянами. Пространство между крепостями: Варною, Силистриею (Доростол) и Рущуком (Переяславец), было до 1877 года почти сплош населено Турками, но теперь сильно поредело, — занято Румынами и Болгарами. Среди Турок сидят разбросанно до 30 000 Гебров(Персы)-огнепоклонников, которые бежали на Балканский полуостров от гонения Магометан еще в X столетии. У Охриды и в Македонии поселились, по Комнену, Узы. В период от XI по XIY столетия разселились к Северо-Востоку от Солуни так называемые Коньи или Конориды, — народ с республиканскими обычаями, совершенно отличный от Турок (Лежан. Не Канавлии ли это?). Так как карта Балканского полуострова является после изложенного в новом виде, то мы считаем нужным представить наши объяснения более подробно, присовокупив к ним следующее: Греки нанесены на карту целиком, так как они показаны у Теплова. Кроме того они размещены по всем городам Болгарии, Фракии и Македонии, с преобладанием к морю и с уменьшением Греческого населения внутрь континента. Для нанесения Болгарского населения не по процентам, а по действительной его численности в пределах каз (уезды) по указаниям Теплова, каждая каза была нами разделена на 20 равномерных частей, с 5% соответственного населения в каждой такой части. В эти частицы вносились целиком то Турецкое (Магометанское), то Христианское население, — смотря по преобладанию того или другого. Так как наша карта, по крайней мере, в 6 раз мень-

стр. 16.

ше источника,  то  неизбежные  ошибки  скрываются  под  более  мелкими масштабом. Кроме  того  делались  исправления по урочищам на основании Австрийских и Русских карт, приняты также в соображение указания Лежана и Ионина и некоторых деятелей минувшего театра войны.

В совокупности изложенное дало вид Балканского полуострова, навеянный неправдою пепел снят и мы имеем перед собою прежнюю, — стародавнюю картину Славянства, — хотя и сильно попорченную историческими событиями Византийской Греции, крестовыми походами и Мусульманским вторжением.

Этим можно было бы покончить описание Славянских границ и их географическое соприкосновение с чужими народностями, но для полноты необходимо сомкнуть цепь, проведя ее через Румынское население, которое долго шло рука об руку с Южным Славянством, разделяя его участь и жизнь, как то некогда было на Севере с Литовцами.

Карта «Румыны».

румынское население отделяет Русское от Мадьяр и Болгар. У устья Дуная, на Русской стороне расположен довольно большой продолговатый Болгарский остров, здесь основавшийся с половины прошлого столетия до 1810 года. Справа примыкают к нему немецкие колонисты, окруженные с Севера и Востока Русским населением вплоть до Дуная. Вообще устье дуная, — от города Одессы, через город Аккерман (Белгород), села Благодать и Каракуй до реки Прута, — населено в преобладающем виде Славянским населением. По Пруту тянутся Румыны до Тарасауцев и Грозенцев,

стр. 17.

где на  австрийской  границе  Малорусское   население   двух   смежных государств сливается,  имея  к  Югу  границу Румынского населения,  от Грозенцев до Могилева на Днестре, откуда она идет на Юг на город Сороки, села ольшанку, Марковцы, Окны, Армашеву, Ясски и кончается у Одессы. Тем не менее, Румыны преобладают в этом уголке вокруг Бендер и Кишинева, тогда как у Белец, Сорок, Оргеева и Тирасполя они образуют только крупные острова, окруженные и проточенные такими же Русскими островами и жилами. Прежнее мнение, что Бессарабия исключительно Румынская страна, ныне оказывается неправдоподобным. Ее верх и низ -Славянский. Преобладают же Румыны только в 5-ти уездах: Ясском, Сорокском, Оргеевском, Бендерском и Кишиневском (Племенной состав контингентов Русской армии и мужского населения Европейской России. С.-Петербург. 1875 год).

На Севере в России Славянская граница идет около Финно-Чудского племени от Петербурга на Царское село, Ямбург, Нарву (Ругодив) по Нереву, Чудскому и Псковскому озерам, Каскова до Альт-Лейцена (Лясин). Тут начинается Литовская граница, которая тянется на Мариенгаузен, Рабены, Пунцаль, Швель, Полищино, Краславку, Деммен (Демин), Пеликан, Девгелишки, Козяны, Мунтуны, Коркожишки, Берново, г. Троки, Яшуны, Дзевянишки, Дубичи, Рошницу, г.Сейны, Буда, Кальвария и Виштенец (Выжайны), соединяясь здесь с Прусско-Польскою границею.

Таким образом Литовское племя прерывает в этом месте прямое сообщение Русских с Немцами, причем последние тянуться по Неману (Хрону) до его устьев Росса. Узкая полоса земли между Русскою границею и Хроном населена остатками Поруссов, изрешеченных немцами во всех направлениях. Возможно через столетие речь Поруссов испустит свой последний вздох и перейдет в область воспоминаний.

Как Литовцы на Севере около Вендского залива у Фриш и Куриш-Гафа (Шафарик и Меркатор. Weltbuch Amsterdam. 1607 год), так Румыны на Юге, — чрезвычайно важные для Славянства народности. Они не только мешают Славянству в географически-объединительном смысле, но обе отделяют его от моря и Дуная, в особенности с тех пор, как Добруджу передали Румынам, заменив приобретенное оружием узкою полосою земли по Килие, которая в стратегическом смысле всегда была бы достоянием Русских. Кроме того как Литва, так и Румыния, последняя в обширном смысле этого слова, представляют весьма правильные круглоэллиптические фигуры, которые, как ядра, не дают осколков, за то проникают в чужие тела.

Между тем та и другая страна находились когда то под сильным

стр. 18.

влиянием и нравственным давлением Славян. В население как той, так и другой вошла масса Славянской крови. Славяне, смешавшись с Голядью, образовали некогда Венедов или Вендов, Ванов, которые сидели по Вендскому заливу. Впоследствии, двигаясь к Северу, Литва смешалась с Ливью и Эстами, из чего вышла новая Литва (Летты, Латыши), не утратившая свой Санскритский корень, близский всему Славянству, и исповедывавшая когда то Православие. С XIY столетия начинается разрыхление этого ядра чисто внешними Польскими соображениями, которые кончились бы таким же Порусским уничтожением, еслиб не Екатерина II, спасшая Литву от обращения в Немцев. При всем том, что сделано Поляками теперь не легко исправить, и Католичество, пустив глубокие корни, делит как бы на двое древнюю Вендскую землю (Вакланд, Холмгард).

Точно в таком же почти соотношении находилось Славянство к Румынам, которые по Дунаю и Карпатам были всегдашними его соседями. Только с XIY столетия Румыны перешагнули из Венгрии за Карпаты, утвердились в Буковине, по Быстрице в Трансильвании (Седмиградии), и по Днестру в России. Постоянные со стороны Польши нападения, в особенности при Стефане Баторое, заставляли Румын вместе со Славянами воевать с нею. Эти войны невольно привели к сближению нравов, законов, обычаев, религии и принятию Румынами Славянских терминов, что породило большие последствия, в особенности в Турции, начиная с возстановления Болгарского княжества в 1186 году. Впрочем сидение Славянских родов в Валахии засвидетельствовано уже в YI столетии, когда их князь Лавр с гордостью отказался подчинятся Аварам и даже избил их послов впоследствии (Головацкий, Herzberg и Шафарик). Сначала XYII столетия Влахия сделалась Турецкою провинцией, и только ныне, с помощью России, она независима и имеет своего короля. Мы уже видели, что Восточная граница Румынского наречья заходит за пределы Румынского королевства, утвердившись в Трансильвании, Венгрии, Бессарабии и далее к Востоку колониями по Бугу (Богу) и даже его можно слышать под Елисаветградом. На Западе Румынская граница начинается в Буковине, на Русской границе, как уже было сказано, у Чернавки, и идет на Панку, Красну, Фразин, Русскую Молдавицу, Молдаву, Кирлибабу, Баршу, Вишеево, Петрово, Апшу и Вишку, где кончается Русская граница и начинается Мадьярская в следующем порядке: Сапунка, Турч, Банья, Чадана, Великий Король (Грос Кароли), Акос, Марчитла, великий Варадин, Угра, Иллье, Варсанд, Симанд, Старый Арат, Лак, Песок, Темешвар, Партош, Средишье, Алибунор, Ям, Белая Церковь (Вейскирхен), Сашка (Саско) и Молдава на Дунае. Здесь она переходит на правую сторону

стр. 19.

Дуная и тянется островами между большими Сербскими группами по течению реки Сербской Моравы до Рояна. отсюда поворачивает на Северо-Восток и продолжается по Тимоку до Дуная у раконицы и Галотанцы, здесь переходит на левый берег Дуная и направляется мимо Журжи и Журжево. Под Силистриею (Доростол) она снова появляется на правой стороне, образуя небольшую полосу до Рассовы и Черновод, а отсюда по Троянову Валу достигает Черного моря у Кюстенджи. Всех Румын 7329700, а с куцо-Влахами до 7629700 (Обручев, Лежан, Теплов. Племенный состав Русской армии).

Затем степное пространство около 3800 кв. м. в описанных уже границах, — между Словаками, Угро-Руссами, Румынами, Словенцами (Сербы), Хорватами, Хорутанами (Словинцы) и Немцами, — занято Мадьярским племенем в смеси с островами и далеко выдвинутыми вперед языками помянутых окружающих народностей. Тут, на этой Венгерской равнине столпились, как некогда в наших Южных Приднепровских степях Сарматские, Финно-Угрские и Тюрские племена: Языги около Пешта, Куманы (Половцы) вокруг средней Тиссы, Угры (Мадьяры) кругом их, образуя что то странное, желающее выдвинуться на началах Запада, ища однако подпоры и укрепления своего в Тюрской расе и гордо отвергая свое настоящее происхождение от Финно-Угров.

Карта «Мадьярские племена».

напрасны были  все  ученые  поиски  Венгров в Монголии,  у Монголов не нашлось ничего общего с Мадьярами,  за то  Мадьяры  приходятся  весьма сродни Остякам,  Вогулам  и  Геродотовым Аорсам (Эрза Нижегородская) у подножья Северного Кавказа,  — в  древней  Мадьярии.  На  этих  Мадьяр напирают с Запада Немцы с своею государственностью, с Востока Румыны — языком, с Севера и Юга,  — Славяне всех  наречий  своею  численностью, устойчивостью и древностью местожительства. От центра мечуться Мадьяры во все стороны, грозя Немцам разрывом, сепаратизмом. Словаков они бьют своими школами и религиею. С Румынами интригуют, братаются, сни-

стр. 20.

сходят. А на Юге им страшна древняя Рассия (между Савою и Дунаем) и то триединое королевство  Кроации,  Славонии  и Далмации,  которое еще не исчезло из памяти Юго-Западных  Славян.  И,  не  смотря  на  кажущуюся бодрость духа   Мадьяр,  окружающее,  как  призрак  лезет  в  середину котловины, где уже соединились Славянские голоса Севера и Юга,  где  с Востока Румыны давно уже подумывают о своем объединении, тогда как с Запада Кельто-Швабы, — нынешние Южные Немцы (Австрияки, Баварцы, Вюртембергцы, Баденцы, Гессенцы), желая ускользнуть из под лап Азо-Аланов или Северных Немцев (Прусаки и весь Северный союз) подумывают об образовании противовеса, — Южно-Славянского государства от Буды (Офен) до Солуни, а там и не далеко до Царьграда, причем нынешняя Венгрия должна затеряться среди такого воображаемого возрождения Южных Славян. Ну, а что скажут на это соседи? Думается, что ни одна из Славянских держав не поскупится на свои силы для отвержения неудобоваримых помыслов. Всех Мадьяр считается 5750000 душ обоего пола (Лежан, Обручев).

Остается еще сказать о жителях Седмиградии (Трансильвании), Горба (Карпат) и Пинда. В котловине, отделенной от Румынии Карпатскими горами, живут издавна, в самом углу, Секлеры, говорящие на Мадьярском языке. Их производят от Гунн, хотя с сомнением. Принимая во внимание, что Языги и Половцы нашли себе место в Венгрии и существуют там по настоящее время, нам кажется вполне вероятным, что и подобные им Хазары и Печенеги, теснимые с Севера Русскими князьями, также могли найти себе приют Западнее, — за Днестром, вблизи которого они жили. И в дествительности, Абульфед помещает Секлеров между Мадьярами и Печенегами (Черник). Император Константин Багрянородный насчитывал в этих местах 40 Печенежских округов, куда могли одинаково войти Хазары и Мадьяры. а когда последние окончательно утвердились в Седмиградии в X столетии, то они образовали с примесью Хазар, Кабар (Авар) и с бежавшими от Татар из России Половцами особый пограничный округ под названием Эрдели. Названы же они Секлерами от слова Чек или Чекели, что значит стул, т.е. выборный округа, который на общее заседание всех выборных округов приносил с собою свой стул. Эти Мадьяры в числе 641700 душ обоего пола по правилам, законам и наружности походят на Тюрок с малой примесью Угров, что объясняется преобладанием Сармато-Тюрских народов: Авар, печенегов, Хазар, Половцев и, вероятно, Болгар, осевших здесь с Y столетия. Все эти народности пришли с Юга России. С Северо-Востока же, от Угров, из за Камы пришли настоящие

стр. 21.

Мадьяры, причем путь их лежал на Киев в 884 году, Владимир-Волынск, через Карпаты у Дуклы, к Пешту в 899 году (Головацкий, Обручев. Военный обзор Восточных областей Австро-Венгрии. Европеус).

В 1143 году, при короле Гейзе II поселились по соседству с Секлерами и Южнее их Саксонцы (Саксы), которые, основав 24 города, заключили между собою союз Ципских городов, привилегиями которого пользуются до настоящего времени. Этих Немцев-Саксонцев считается 224000 душ обоего пола.

Кроме этих отдельных племен достойны еще особого внимания жители Карпатских гор, — древние Карпии и Лемки, — под общим названием Горалов. Существующие в этих горах села Хревт, Хръвет Санокского уезда, Деревляне Золочевского уезда, три селения Дулебы (Дулибы) Стрыйского, Бережанского и Чортковского уездов, а также городок Бужек и село Побужане Золочевского уезда прямо указывают на местожительство тут, около хребта, Древлян, Дулебов и Бужан. К ним с Юга, при появлении Влахов на Дунае, примкнули Быстряне с Быстрицы, т.е. Бастарны (Бстрн), которых совершенно неправильно причисляют к Кельтам (Шафарик). Певки одинаково пришли с Юга. Это тот певучий Карпатский народ, столь известные ныне Лемки, голосом которого оглашается и теперь вся Венгерская равнина. Они живут в Карпатах за Словаками в числе 122974 души обоего пола. Правее их, по истокам Стрыя, сидят Бойки. Название указывает кто они такие. Это некогда были передовые Славяне, которых Кельты изгнали из дальних стран и наконец из Богемии, откуда они спаслись в Карпаты. О них повествует Константин Багрянородный. Всех их считается 75937 душ обоего пола. Гуцулы, которых 107610 душ обоего пола, живут в Карпатах около Буковины. Их теперешняя изба вполне сходна с тем укрепленным Дакийским двором, который так рельефно изображен на колонне Трояна в Риме. Это народ сильный, извозно-пастушеский, и, как все вообще Горалы, они говорят по-Русски, понимая плохо Польское наречье, за то гораздо легче справляются со Словацким, усваивая себе даже Словацкие песни, которых много, с мелодичным увлекательным напевом. Эти три народца входили некогда в состав Владимировой монархии и потому понятно, отчего у них сохранился Русский язык, почему они зовут себя Русскими (Головацкий, Обручев, Н.Попов: Русское население по восточному склону Карпат. Шафарик).

Далее переходим к Куцо-Влахам, — к этому пастушескому народу, тесно связанному с судьбою Греческих Славян. Куцо-Влахи по-Гречески значит «Глупый Галл», тогда как по всем данным они гораздо умнее и производительнее своих соседей. Другие переводят это название тем, что они не настоящие Румыны или Влахи, а хромые, т.е. незаконно рожден-

стр. 22.

ные, причем придают им еще другие названия: Цинцаров, Мавро-Влахов или черных Влахов.  Распутать подобное  противоречие  в  состоянии  только история, которая  нам говорит,  что еще до Р.Х.  Кельты,  двинувшись к Востоку, густо заселили нынешнюю Валахию, распространившись на Север, до истоков Тиссы в Трояновой Дакии. С тех пор они жили по соседству Славян, которые имели на них сильное влияние, как на слабейших. С приходом Римлян в Дакию и на Дунай, древние Кельты преобразились на подобие Галлов, но от примеси Славянского элемента, по Быстрице, Тиссе, Серету и Днестру, не могли сделаться Галлами, а обратились во Влахов (теперь Румыны). Вот, когда уж очень жутко пришлось Болгаро-Славянам, — их давнишним соседям, — и когда опасность от напора Византийской империи угрожала княжеству Влахов или Блахии, то они вместе с возставшими Болгарами произвели в 1186 году памятное вторжение в Греческую империю. Пройдя полуостров насквозь до Коринфского пролива, Куцо-Влахи уселись накрепко в Фессалии до Пинда, Олимпа, до Монастыря (Битолия) и за Охридой до Примеди. При всем том прежнее величие Болгарского царства не возстановилось, а по соседству росло Сербское княжество под управлением Неманычей. Один из них, — Душан, — достигнув императорской короны Византии и Сербии и приобрев Эпир, Фессалию и Македонию, установил у себя образ Западно-Европейского правления и ввел рыцарство. По смерти его в 1355 году Византия подверглась всяким случайностям и перехватам. Там хозяйничали крестоносцы Французы, которые потом утвердились в Пелопонезе. За ними следовали Венецианцы, захватившие острова и окончательно полуостров. неаполитанцы утвердились по берегам Эпира, а мнимые освободители от Турецкого натиска, — Испанцы и разные гидальго,

— сначала защищали Византийскую империю, а потом с оружием в руках прошли ее на сквозь и вытеснили из Мореи Французов. Вот среди таких то политических безпорядков и распрей Западных народов феодальная Сербия разделилась на множество княжеств и герцогств, причем в одном из последних, — в Блахии или Великой Влахии правил в 1393 году неманьич Иоанн Урош, который, по вторжении Турок и захвата его престола, отказался от него, поселившись в монастыре (Битоль). Тогда то тут сидевшие Влахи, — нынешние Куцо-Влахи, — удалились в неприступные горы Пинда, где их настойчивостью, усердием и умением воздвигнуто на высоком плато множество городов и сел. Тем не менее они живут в них только сначала весны до первого снега, спускаясь позднею осенью в долины Фессалии, к своей старой Блахии, где зимою кормят как себя, так и свои многочисленные стада овец, мулов и волов. Население Куцо-Влахов не привышает 300 000 душ обеего пола, которые распределяются по 52 населенным пунктам, расположенным глав-

стр. 23.

ным образом у истоков рек: Ахелая, Аракса, Каламы, Пины и Аоса. Но и кроме этого они сидят, как всегда оседлые и торгующие зажиточные купцы, севернее Охриды, — в Пресбе, Монастыре и доходят до Призрента. Их главнейшие города следующие: Томор на реке Деволе (Дьявол), Массаракия по оз. Охрида и Пресба, Любушка, Самарино, Метцово и другие. Их окружают со всех сторон Албанцы и Славяне, — род Радовичей. Также Куцо-Влахов можно встретить около Олимпа и вокруг Лариссы, но как тут, так и там Славянские поселения переплетаются с ними, заходят одно за другое, представляя какую то смесь того и другого. Оно и понятно, если Куцо-Влахи шли долго рука об руку с Болгарами, разделяя их участь, славу и погром. В физическом отношении Куцо-Влахи сильны, массивны, высокорослы и красивы, напоминая во многом тех Басков, которые поныне живут в Юго-Западной Франции около Байонны и которые еще за 600 лет до Р.Х. были соседями Кельтов, наводнивших за 300 лет до Р.Х. нынешнюю Валахию, откуда спустились Куцо-Влахи. Путь, по которому они шли, заметен до сих пор. С одной стороны он шел по Тимоку к Быстрице и оттуда к Пинду. Тут повсюду встречаются большие поселения Румын и Куцо-Влахов. С другой стороны они спустились по Искеру, положив основание большому острову между Плевною, Слатином и Берковацем. Приобретенная на Дунае красота может произойти от примеси Славяно-Римской крови, так как этим качеством вовсе не отличаются примитивные народы, какими были Бритты, Баски, Ливы, вообще Финны, Угры и им подобные. Кроме занятия извозом, скотоводством и торговлею, куцо-Влахи выделывают отличные ковры и очень известны на Юге по резьбе на дереве. Громадные сосновые леса Пинда и Олимпа дают им хороший материал. Также все их Православные храмы одинаково, как и многие Греческие в Янине и Лариссе, украшены единственными в своем роде резными работами Куцо-Влахов. Там Православные алтари отличаются необыкновенным искусством и богатством отделки, а разные мелочные изделия резьбы продаются дорого и составляют хороший доход этого полукочевого населения (Ионин. О Куцо-Влахах Эпира, Фессалии и Македонии. 1873 год. Лежан, Герцберг).

В этом отделе нам остается сказать еще о России и повторить, что в смысле Славянства она представляет сплошное тело, заключающее в Европейской России, без кавказа и Финляндии, — 82% Славян, из которых на долю одних Русских приходится 75%. Последние делятся на три наречия: Великорусское — 49%, Белорусское — 5% и Малорусское — 20% (Племенной состав контингентов Русской армии). Границы

стр. 24.

этих наречий следующие.  Начнем  с  Белорусского  острова,  как  более округленного и  определенного.  У  Латышей  в  Витебской  губернии она начинается возле селения Свикле и идет по Северной  границе  Витебской губернии.

Карта «Литва и Белоруссия».

Потом заворачивает к Югу по границам уездов: Бельского, Вяземского, Юхновского, Масальского, Жиздринского и Брянского. Далее направляется на Хотинск, Красноселье, Новозыбково, Юрковицы, Добрянку, Лоев и по Днепру до устья реки Припети. Здесь подымается граница по Припети до Шепеличи, Думовичи, Юревичи, опять река Припеть, потом Ляхва, Хотеничи, Кривошин, Плянта, Сигневичи, Пружаны, Яловка, с. Сураж, Сухони, Корыцин, Сухаволя, Малышев, Липск, Оссавец, Райгород, Августов, Глубокий ров, Переволок, Дубичи, Сурвелишки, Троки, Берново, Оркожишки, Козяны, Видзы, Веселово, Дрисса, Полишино, Удруя, Столярова, Пунцаль, Шалли и Свикле.

От Свикле до Хотинска Белорусское наречье граничит с Северо-Запада с Великорусским наречием. От хотинска до с. Суража на Нареве по своей южной границе оно сопрокасается с Малорусским наречием. От с. Суража до Глубокого рва, с Запада, граница идет по Польскому наречию, а от Глубокого рва до Свикле, — Белорусское наречие граничит с Литовским (Этнографическая карта Европейской России. 1875 год).

стр. 25.

За этим пространством хотя также встречаются Белорусские острова, доходящие до Харьковской, Екатеринославской и даже Казанской губерний, но все они сохранились более как воспоминание прошлого. Излишний избыток водоемов, удивительно скорая растительность, угрюмфй вид природы, малая производительность почвы, — все это вместе служило непроницаемою пеленою для укрывающихся от разных угнетений, начиная с Сарматского периода до появления Католиков в древне-Православной стране. В Киеве население сгущалось и преследовалось то Кельтами, то Готами, Татарами. Были и другие причины, заставлявшие жителей Приднепровья прятаться и искать спасения в этих непроходимых дебрях и болотах. Но как только поля очищались кругом от врага, — население нынешней Белоруссии (Сарматии или Великой Сербии, Бело-Сербии) вылезало из своих нор, двигаясь во все стороны. Эта Славянская ветвь двинула свое население в доисторические времена далеко на Запад, а в YII столетии она перевалила через Карпаты, переплыла Дунав и ей обязана своим существованием Сербская нация. Когда же образовалось Московское великое княжество, то Белорусский элемент пошел на Восток по Северной Двине и Волге, а при заселении степной полосы содействовал не мало к ее упрочению. То население, которое сохранилось теперь в Белоруссии не велико, за то оно прошло через все невзгоды человеческой жизни, крепко, как железо, и с этою волею и сознанием проложило себе далеко путь, смешиваясь с другими Славянскими наречиями и относя свою национальность не к тому месту, которое заселено вынужденно, а к общей идее Славянства, к идее возрождения и перерождения, чему оно и содействовало, выделяя из себя во все концы лучшие силы (Шафарик. Гильфердинг. История Балтийских Славян. С.-Петербург. 1874 год. Грот. Известия Константина Багряного о Сербах и Хорватах. С.-Петербург. 1880 год. Котляревский. О древности и истории древних Славян в XII веке. Прага. 1874 год. Кондратьев. Гунны. 1878 год).

Малороссийская граница, соприкасаясь с Севера с Белорусскою, начинается, как сказано у с. Суража на Нареве и кончается у Хотина на реке Бесяде. Отсюда она идет на Юго-Восток на Ишево, Малеч, Погор, Зноб, Марчихину Буду, Елизаветино, Путивль, Конотоп, Городище, Бырдин, Паравую, Льгов, Суджу, Обоянь, Коровино, Белгород, Корочу, Н.Оскол, С.Оскол, Н.Федоровку, Валуйки, Белый Колодезь, Бирюч, Татарино, Острогожск, Масловку, Ливенку, Козловку, Новохоперск, Никольское, Сродосовской, Обрывской, Сухой Донец, Желобок, Терновое, Майорский, Гусинский, Таловский, Петровский, Чиков, Маркин, Марьинский, Красный Яр, Мышлыкино, Богдановку, Дубовские, Толовой, Ростов, Курнаков, Мечетенскую,

стр. 26.

Ильинскую, Темижбекскую, реку Кубань, Некрасовское, Черниговское, Тамохинское, Новороссийск, Анапу, Азовское море, Мариуполь, Александровск, Днепр.

На Восток тянутся острова до Черного Яра, а Севернее — от Борисоглебска на Саратов, Николаев, Самару до Бугуруслана и Оренбург.

На Запад, под Елисаветградом, Малороссийское население встречается с Румынским, которое, все густея, отодвигает его к Хотину с Севера и к Одессе с Юга. Под Хотином оно сливается с Галичанами или Червенноруссами, а у Килии встречается с Великорусским казачьим населением и с Болгарами. Эта граница, из Гродненской губернии, от с.Суража на Немане, через город Бельск и село Бойки доходит до Западного Буга у Дрогичина. Здесь Западная граница переходит в Привислянский край и идет по Висле до села Стердыни. Отсюда, извиваясь к Югу через города Седлец, Луков, Радин, Люблин, Красностав, Замостье, Янов, Белгорай, Кржешов на Сане граница переходит в Австрийские владения в Галицию к городу Ярославль и на Радимно, Кривче, Дубецко на Сане, Березов, Риманов, Дешну, Скольник, Старый Сандеч, Пивничну, Кростенку на Дуплеце, Любовну, Плавец на Карпатах, город Подолинец, город Кечмаров в Угрии, Блажев, Дачев, Сабинов, Рускуволю, Стебник, Здоров, Беловежу, город Бардиев, Ганушавцы, Крестовей, Грушев, г.Михайловцы, г.Собранец, г.Ужгород, Холмы, Ракош, Гат, г.Мукачево, Бартово, г.Береги, Берегсасы, Вуйлок, Севиношу, Угочу, г.Густ в Марамароше, Виликово, Долгополье, Поляну, Росучку, Петрово, Русков, г.Вишево, Коршу, Кирлибабу в Буковине, Русский Боул, Молдавицу, Балтин, Красную Путну, Даыдовцы, Староженец, Черновцы, Садогуру, Дыновцы и Новоселицу на Русской границе в Бессарабии.

Карта «Червленные  города  и  граница  Малорусской  речи на Западе».

К характеристике этой границы следует прибавить, что в Галиции, по поговорке князя Константина Острожского: «Знай Ляше, что по Сан наше», река эта от истоков до устья составляет грань между Русским и Польским населением. В

стр. 27.

Угрии же Русские поселки доходят, извиваясь, впадая и выступая до реки Тиссы и по всей реке Вышевой (Этнографическая карта Русского народонаселения в Галичине, Северо-Восточной Угрии и Буковине. Головатского. Приложение к статье — «Карпатская Русь»).

Множество извилин в Курской, Харьковской губерниях, в земле Войска Донского, по Кубани и около Мариуполя и Александровска указывают на полнейшее смешение Великорусского и Малорусского говоров, нравов, обычаев, одежды и тому подобное. Все глубже и глубже проникает Великорусский элемент, засевший крепко по своей государственности и обработке по правой стороне Днепра у Олешек и в Крыму. Все города Новоросийского края — чисто Русские, а народ позабыл свои типичные Малороссийские выражения, приняв 3/4 Великорусских. Тоже следует сказать о Черномории, о казачестве на Кубане, на которое Донцы и война с Черкесами имела громадное цивилизующее влияние. Да и под Киевом с Волынью и Подолиею речь не Малорусская, а Украинская, т.е. другая, похожая на Червоннорусскую, которая в Карпатах и Угрии вполне переходит в Русскую, т.е. в речь более очищенную и обработанную.

Чисто Малороссийский говор сохранился еще по сегобочному Днепру, — вокруг Полтавы, по Пселу и Ворскле, ниже Чернигова, по Припети и около Холма. Эту ухкую и длинную полосу съуживает русская речь из года в год, выходя из городов и поселяясь в деревенских школах. Жалеть и тужить тут нечего: от этого крепнет ядро и исчезают ноздреватости. Во всяком случае древняя Малороссия со своими будами (холобудами) по всем направлениям свое дело сделала и, как увидим ниже, ничего не потеряла очисткою от исторических плевел. С этим вместе исчезло то иноземное владычество и рабство, которое тяготеет поныне над жителями Карпат и Угрии. Следует наконец понять Славянству, что чем больше розни, тем будет хуже, тем сильнее противник. Эта аксиома доказана жизнью однородных народов и только безмолвие некоторых Славян, как исключение, может говорить другое, вредное, ненациональное, непонятное для народной политики.

Остается еще затронуть самый трудный предмет, вопрос, который мало известен, мало понятен и извращен за границею. В наших пределах его обходят по боязни, неприязни, по непониманию во многих случаях его величия и славы и из желания если не уязвить, то, по крайней мере, промолчать, будто это недотрога, при том такая, которая всегда дерется. Не разделяя ни одного из этих мнений и обращаясь к нему только со стороны строго научной, мы не можем не признать ряда последовательных фактов, доказывающих, что Великорусский эле-

стр. 28.

мент, в силу своего физического строения и выработанного веками  быта, представляет собою последнее слово всего Славянства.  Это юноша, каков был Геркулес,  это ум и  соображение,  это  пока  еще  бродячая  идея, неустановившаяся, но  имеющая  впереди  целую  будущность,  с началами просвещения, объединения,  добра  и  такого   света,   который   может сокрушить Западное направление, дав ему другое течение, — обновленное, свежее и вполне здоровое.

Так как Великорусский образ вырос на почве Европейской России, то, прежварительно всяких других аргументов, мы заметим, что из всего состава ее населения, на его долю приходится 49%. Из всего же Славянства считается этой отрасли 41%. Такие почтенные цифры, без особенно уважительной силы притяжения, составиться не могут. Ведь ни одно из наречий Европы не смотрит такою плотностью, таким однообразием, как Великорусское. За то также сколько зависти, наветов, лжи! Так трубят во всеуслышание, что он не более, как неповоротливый колосс на глиняных ногах, приравнивая его, должно быть, к тем массивным, рослым Готам Южной России, которых пигмей, ныне колосс, прогнал на Запад и шел им вслед до Шалона и Равенны. Далее говорят, что эта масса поддерживается иноплеменниками: Тюрками, которых на всю Европейскую Россию 4,4%, Угро-Финами — 3,5%, и наконец Семитами — 3,7%, а всех их вместе в Европейской России около 12% (Племенной состав контингентов Русской армии и мужского населения Европейской России. С.-Петербург. 1875 год). Еслиб еще Россия исповедывала, как Хозария, Иудейство или говорила бы по-Турецки, как многие Малоазиатские Греки, Болгары-Помаки или Мамины-Иудеи, то, может быть, подобные обстоятельства могли бы в конец сбить с толку как верхоглядов, так и вообще наших приятелей. На яву же Великорусская речь вторгается по своей разработанности и законченности в укромнейшие уголки иноплеменников и идет паралельно с движением Православия среди язычников и иноверцев так сильно, что, с одной стороны, в Чехии, Болгарии и в других Славянских землях, Русская речь уже признана, как наиболее соответствующая объединению, тогда как с другой, — самое население России наростает видимо за счет чуждых народностей, которые, в силу основных законов господствующей религии, не могут быть отторгнутыми.

Русская речь и Русский человек торговлею, промыслами, предприимчивостью, неустрашимостью и умом двигается из центра своего постоянно во все стороны. Далекий путь проложен по Сибири. Леса Севера и Северное море испещрены искателями полезных приключений. Средняя

стр. 29.

Азия до Тибета и Гиндукуша, как на ладони, а Малая Азия с берегов Черного моря и от древнего Хорса (Карс) изведана давно. Все это есть результат жизни великого народа, со времени утверждения его центра между Волгою и Окою, где тихо, спокойно, не спеша могло зреть государственное зерно, — вдали от Запада, за лесами и горами, которые не легко допускали Туранскую расу до пределов новейшего и последнего вида, — того государственного строя, откуда вышла нынешняя Россия.

Славянские роды, собираясь в общины и имея потом своего князя, были первоначально на Западе, по разрозненности и географическим причинам так слабы, что всякое проявление самостоятельности трудно удерживалось при первом появлении противника, — более сплоченного. Тем не менее, самостоятельные Славянские государства появлялись одно за другим и только недостаток погибших летописей скрывает одновременность их основания со всеми другими Западно-Европейскими государствами.

Так, в YII столетии формируется впервые Богемия с Хорутаниею, потом следует Болгария, Моравское царство, Польша, Сербия и, наконец, Киевское княжество. Чем больше к Востоку, чем дальше от Запада, — тем это дело шло лучше. Но вместе с тем имеется меньше данных, чтоб утверждать, что на Днепре до 862 года уже существовало государство. Однакож Иорнанд, — Готский летописец, — повествует совершенно ясно, что у Скифов были князья, а где князь, — там и власть, разумеется, не над пустым пространством. Да и до призвания Варягов в Новгород, были изгнаны такие же властители, как то повествует летопись, значит, и на Севере было тоже самое, что на Юге. Да неужели же вправду это огромное пространство, на котором жили Скифы, не представляло подобия хоть того, что мы нашли теперь в Хиве, Бухаре и в подобных по своему устройству странах? Этому верить невозможно уже из одного ответа, который был дан этими Скифами Дарию Гистаспу. Далее нам известно, что эти Скифы, и именно землепашцы, привозили свой хлеб в Ольбию, продавали его правильно, поставляли его в определенный срок, как бы законтрактованный. Неужели для всего этого не существовало законов, хотя бы по преданию? Жизнь человека, даже примитивного, вырабатывает во всех случаях практические правила, которые со временем обращаются в целый свод народных законов, привычек и порядков. Семейные дела, добыча, объявление войны, защита, охрана собственности, — все это такие принадлежности жизни, без которых не только государство, но и общество, род и семейство обходиться не могут. Блюсти же за всем этим приходится старикам, сходке, старшим, а при совокупности частей — высшей власти, в каком бы она роде ни проявлялась. Арабы повествуют, что Русские в Белой Веже (Белгород) и в Итиле (Астрахань)

стр. 30.

имели своего особого судью. Князья, предводители — нам известны уже со времени переселения  народов  и  еслиб  всего  этого   не   было,   то невозможно, чтобы  в  тысячу лет сотворилось что нибудь подобное тому, что пред  нами  теперь.  Народ,  который  при   всех   невзгодах   мог сохраниться так,  как  это  нам известно…  — для подобного дела мало тысячи лет!  Мы крепко верим, что и среди Славян были свои героические времена, одновременно  с  Греческими,  и  что  все это нам знакомо, но только под другими именами,  которые однакож всплывут на верх с новыми открытиями и  при  дальнейшем  движении вперед Славянской науки,  едва появившейся над горизонтом.  Римляне с основания  имеют  своих  царей, государство, законы  и  тому  подобное.  Неужели  они  были сделаны из другого материала, нежели как все остальные народы?  Нет,  только одно географическое положение   Рима  и  такое  же  Греции,  с  которою  он сблизился, породило  тот  временный  порыв,  который  их  отличал   от остальных народов  древнего  мира  и  в  особенности  от  бездорожного Востока. Но очень скоро началось также их постепенное падение, причем первый удар был нанесен именно этим Востоком, — Парфянами, а потом уже погибли легионы Вара и появился на границе страшный Марбод (Марибор) с его Маркоманнами, т.е. Граничарами в Чехии и Южнее на Драве у Марбурга (Марибор), а там Децибал Дакийский, Радогощ Аланский и наконец

— Аттилла.

Оставляя эти разследования для будущих глав, мы имели намерение только показать, что и Суздальское княжество и Московское потом — суть ничто иное, как последствия не только Киевской истории и всего предшествовавшего Киеву Славянства, мало нам известного, но вполне знакомой жизни, но сродство чувств. Этому Славянству не давали покоя, а оно хотело устроиться и под смутным сознанием, двигаясь постепенно на Восток, улучило наконец время и сделало то, что ему было нужно. А до того весь этот Восток обладал редким населением, он был покрыт сплошными лесами, в виде Западных Герцинских, Тюрингских или еще наших недавних Брянских. Реки были полноводны, а многие теперешние суходолы, — судоходны. Большие болота, в виде Пинских, Новгородских, Рязанских покрывали огромные пространства. Между ними было не мало озер, остатки которых по сю пору так многочисленны в Северо-Восточной России и к Северу от Москвы. Везде в то время, — от Волхова до Царицына и Южнее жили отдельными хуторами, поселками, на лужайках, по берегам рек и озер Финны, а восточнее — Угры. Такая то местность при Северном климате, продолжительности зимы, недостатке средств к существованию, заставляли этих Финн жить разбросанно, до того далеко и разрозненно друг от друга, что их можно уподобить жителям Кавказа, где люди прожили бок о бок века, не ведая этого. Оттого там народилась целая

стр. 31.

гора языков, наречий, которая встречается и у Финн, где один род не узнает другого, где совершенно утеряно воспоминание о прошедшем. Жить иначе в то время было невозможно, жизнь висела на волоске от недостатка пропитания, зверя, непогоды. Всякое искуство лежало под спудом. Только веками, благодаря Русским, Финны уподобились людям и, когда просветлело, стали жить лучше, слились, образовали нацию, которая, благодаря России, пользуется теперь всеми богатствами государственного благоустройства. Единственное занятие этих людей в то отдаленное время было рыболовство и лесной промысел, охота. Скотоводство почти не существовало. Земледелием занимались кругом поля на очень небольшом пространстве. На столько же им было известно и понятно рудокопство. В довершение всего, леса были переполнены зверями, которые не давали покоя людям не менее стихий, которые в полые воды, во время бурь, нередко уничтожали и уносили эти щепки человеческого искусства. Спасаясь от зверя, большинство поселений жило около озер или на озерах, в роде наших теперешних тоней на взморье. Пища была самая неприхотливая: рыба, дичь, улитки, белки, сороки. Убить лося, кабана, оленя удавалось редко. Ловили более капканами, терпением, выжидая случайной добычи.

В таком то виде была Восточная Россия за Волховом и Десною, куда вследствие разных причин пришлось плыть, итти, бежать, лишь бы избавиться от страшного врага: Западного соседа. Таким впервые показал себя с Запада Кельт, потом пришли с Юга Азы, далее с Севера — Готы, за ними явились с Востока всякие Тюрские народы, из которых последние и самые страшные — Татары.

При каждом подобном натиске как Западное, так и Южное Славянство двигалось во множестве семейств к Северо-Востоку по единственным путям — реками. И в этом движении на Восток принимали участие все Славянские роды, смешиваясь одни с другими. Здесь, среди Финнов и зверя, в лесах, болотах, на озерах, под влиянием ужасных стихий и сурового климата пришлось жить предкам Великороссов, которые все должны были добывать себе трудом, борьбою, в постоянной опасности и при страшных лешениях. Финские песни, да и наши летописи говорят нам ясно, что с Финнами борьба была не легка. Даже в XYII столетии, при воцарении Михаила Федоровича, они производили опустошения и набеги до Москвы (Казанская губерния. Риттих). Волга, Ока, Кама — тому живые свидетельницы. Затем все, что не погибло в этих доисторических краях, в этом центре теперешней Русской жизни, — все это окрепло вдвойне, до железного человека и железной воли. Южная сонливость или апатичность, Западное без-

стр. 32.

силие, улеглись тут на веки и последующие поколения вырабатывались в сильных, изворотливых и сметливых людей, которые постоянно должны были предугадывать несчастия, выдумывать способы их устранения и соображать, как прожить завтра, что предпринять, как добыть искомое, как устранить нечаянность. Такая физическая работа при напряженном умственном внимании должна была изменить Славянина и создать из него лучший отросток от древа человечества, — своеобразный, находчивый, богатый воображением, бывалый и настойчиво серьезный ум. Эти то обстоятельства развили удальство, — это Восточное, — если хотите, — мужицкое рыцарство, которому не страшно было итти Бог весть куда с топором и рогатиною, либо плыть на дубовых ладьях в бурю по неизведанным морям.

Необходимость отыскать лучшее, прожить остаток лет покойнее, без этой вечной суеты, гнали Славянина все дальше и дальше, пока он не изведал все реки и пути Востока, пока он не столкнулся лицом к лицу с совершенно чуждою ему и Финну расою — Монголо-Татарскою. На этом рубеже он должен был остановиться на время, собраться, сложиться, окрепнуть, а там снова пошла та же работа, пока не скинул он долго тяготившего над ним ярма, а вместе с тем обрисовалось и выделилось окончательное богатое Великорусское наречие.

Эта выделка самого крепкого Славянского тела шла долго и вытекает как бы из всей совокупности жизни Славянства, почему и представлена тут, в виде выдержки из всего того, что еще придется сказать.

Конец добытого пред нами довольно ясен, и потому перейдем теперь к тому, что менее извезвестно и посмотрим, как это совершилось, что помимо устойчивости Славянского характера могли образоваться такие глубокие чужеземные впадины: до Дуная, по всей Слезаке и выше по морю — до Немана?

Для видимости изложенного прилагается к этому отделу статистическая таблица Славянских народностей и этнографическая карта Славянского мира от Терса, Марибора и Праги до Сахалина, Герата и Батума. Из этой таблицы усматривается, что, если кто может говорить за Славян, в их пользу, то право такое принадлежит одной России. За нею наиболее заинтересована Австро-Венгрия, которая по составу своего населения находится в исключительном положении к Славянам. В Австрии их насчитывается 56%, а в Венгрии 45% всего населения. Австро-Венгерские Славяне своею численностью превышают Немцев и Мадьяр в совокупности (Обручев. Австро-Венгрия. С.-Петербург. 1874 год). После Русских главные массы выпадают на Поляков, Сербо-Хорватов, Болгар и Чехо-Моравян, — все народы, имеющие свою историю и право на существование.

стр. 33.

Таблица «Распределение Славян в европе».

Германия Австро- Италия Балканы Румыния % Места/ с Кавказом Венгрия

и Финлянд.

Народности.	Евр. Россия
РусскиеБолгарыСербо-ХорватыСловаки Чехо-Моравяне Лужичане Кашубы Поляки	56051147135073—— 60000 — — 4927907	———— 64012 136000 111416 2404584	34276132863031480371340094 5087267 — — 2599107	———27000 — — — —	—46994933161984— — — — —	53153 65,9 499876 5,9—    7,1—    1,6—    5,8 —    0,1 —    0,1 —   10,9
ИТОГО:	61174127	2716012	17995928	27000	7861477	553029 100
%	67,7	3,1	19,9	—	8,4	0,9  100

Примечание: С Русскими в Сибири и Средней Азии общее число Славян доходит до 95 миллионов.

———————————————————————-

стр. 34.

Страница чистая, хотя по идее и по смыслу предыдущих страниц здесь должна быть «Этнографическая карта Славянского мира от Терста, Марибора и Праги до Сахалина, Герата и Батума».

стр. 35.

 

II.

                                                                     «Внимательное изучение Славянской топографии откорет еще многое».

                                                                                                                           Шафарик.

Тысячу лет тому назад Славяне сидели на Западе от Юго-Восточной Голштинии или Вагрии вдоль по Лабе (Эльбе), Соляве (Сале) до Русса (Рейсс) и Шлеца (Шлейц), по Могани (Майну), Раданице (Реднице), по Леху, верховьям Инны и по Эчаве (Эчь) до Венеды (Венетя, Венеция).

С тех пор многое изменилось в этнографии этого пространства: теперь в прежние чисто Славянские земли глубоко вдаются три длинные языкообразные полосы с Немецким населением, образовавшиеся вследствие напоров: Южного или Франко-Романского, при Карле Великом, Северного или Тевтонского и Среднего, при Фридрихе Великом. Порядок, в каком обозначены здесь указанные движения чуждых народов по территориям Славянским вполне соответствует и хронологическому ходу развития этих исторических процессов. Северное движение не могло предупредить Южного, так как Немецкое население Севера еще только сплачивалось и Саксы между лабою и Въёзерою (Везер) представляли скорее не малое препятствие самому Карлу Великому в намеченном им движении на Восток, чем оказывали ему какое либо пособничество. на Юге дела слаживались удачнее для Немцев: покорение и истребление Авар, а в особенности Славян, сильно безпокоивших Немцев и безпрестанно на них напиравших, было главнейшим условием безопасного существования Франской монархии и борьба с ними становилась для последней вопросом: Быть или не быть? Этому сильно содействовали онемечевшиеся Кельто-Римляне, Баюварцы (Баварцы), — соседи Славян, авары и Лонгобарды в Северной Италии, — такие же соседи Славян по Хорутании, Истрии и Далмации. Отнятое у Славян Южное пространство равняется приблизительно 3200 кв. миль.

стр. 36.

и находится в границах: к Северу между Чехо-Моравским населением, а на Юге примыкает к Словенцам (Хорутане). На Востоке оно идет по границе Венгерского королевства от озера Пейсо (Нейзидлерское) до Блатного озера (Балатон) и реки Дравы.

Карта «Немецкие впадины в Славянские земли».

Северное впадение, от Лабы до Хрона (Немана) и от моря до Жрездена (Дрождяны, мое — Дружд Воны) равняется приблизительно 3700 кв. миль, гранича с Востока Россиею и с наречиями Литовским и Польским, а с Юга с Австриею и с Чешским населением. Наконец третий мыс, вдающийся среди Славянских земель, занимает пространство в 700 кв. миль и лежит между Дрезденом, Познанью и Краковым, гранича с Россиею и Австриею и с племенами: Поляками, Мораванами и Чехами. Всего, следовательно, отошло к немцам Славянских земель от 7600 до 8000 кв. миль, что почти равняется Вологодской губернии (7291 кв. миля), Тугайской области (7947 кв. миль) или Кавказу (7897 кв. миль). Население в то время было редкое. Горы, леса, болота и много невозделанного пространства мешали заселению в том роде, как это возможно ныне, и потому, если принять за основание для определения количества населения некультивированный еще Кавказ с его горами, лесами, степями и мокрыми низменностями, то получим, что за 1000 лет во всех отвоеванных немцами землях жило средним числом не более 4,5 миллиона Славян, при чем на долю Северных, за Дунаем, приходится не более 2-х миллионов. Сразу будто и кажется, что такое население для того времени очень велико, но оно не будет таким, если мы припомним это множество племен и родов, живших к Северу и к Югу от Дуная. Некоторые брали на себя обузу, — одни, без союзников защищаются от таких нападений, какие были производимы при Карле Великом, Генрихах и Оттонах. Такие князья, как Марибор Граничарский, Сам Чешский, Святополк Моравский, держали постоянные дружины, доходившие до 75000 воинов (Riezler, Geschichte Baierns, Gotha 1880). Их войны с Римлянами, Баварцами и с Франками в особенности, доказали, что для победы

стр. 37.

над ними нужны особые средства, большие  вооружения,  огромные  армии, полчища, равные полчищам Аттиллы, каковые и употреблялись в конце YIII и IX столетий.  Но и  сама  борьба  длилась  так  долго  и  выносилась побежденными столь  продолжительно,  как  того не бывало ни с одним из существующих народов.  Какой народ выдержал бы  поражения,  которые  с Трояна по сю пору шли одно за другим? Персидская монархия, величие Греков, крепость Римлян, — все пало, а Славяне, в своих верованиях, языке, обычаях и государственности, продолжают все жить и совершенствоваться, по мере того, как их отставляют в покое. 1500 лет идет эта ведомая уже истории борьба, а между тем форпосты компактных масс все еще выдаются вперед, выдвинуты до риска их потерять и так они держаться века, не уступая ни пяди своей земли. Других окружили со всех сторон: Кашуб, Лужичан. Но и в них бьет живой ключ народности, и про них можно даже сказать, что еслиб они хотели, то не могут ни умереть, ни переродиться, так как биение общеславянского пульса оказывается в них сильнее и энергичнее, чем задерживающие его неблагоприятные исторические влияния.

Между Среднею и Южною немецкою впадиною сидят Чехи, примыкая плотно к Мораванам, которых по продолжению к Востоку поддерживают, как могут, Словаки, а этих — Угро-Руссы, а там и Руссы. С Юга лежат в массе Южные Славяне с наиболее выдавшеюся народностью Словенцев (Хорутан). Их передовые поселения доходят до Фриуля, где по ныне сохранились эти древние Адриатические Славяне (Henetoi, Генеты, мое — Гыне Дав), которые под именем Резан (Рязань) не уступают своего места ни Итальянцам с Запада, ни Немцам с Севера. За этим небольшим клочком Итальянских Славян идет сплошная масса Хорутан, а за ними тянутся Кроаты (Хорваты), потом Сербы и Болгары в еще большей компактности по Адриатике, Драве, Саве, Дунаю, по Черному и Эгейскому морям до Царьграда и Коринфского залива. Раньше, чем приступить к объяснению причин образования указанных трех Немецких впадин, будет полезно обозреть, какие Славянские племена обитали в Европе в эпоху Карла Великого. Вместе с тем, вопреки принятому делению Славян на группы, мы находим нужным представить свое историко-географическое деление, которому полагается следовать до конца.

Начало всему мы находим на Востоке, который необходимо нужно было пройти, чтобы добраться до Запада. Начиная следовать с России, мы видим, что у Ильменского озера (Лимань) сидели Славяне или Словены, при чем их главным городом сделался потом Новгород. Если был Новый Град, то где нибудь был и Старый и действительно, таких мы встречаем три и более на Балтийском поморье и это служит некоторым

стр. 38.

доказательством, что Новгород,  уже существовавший  в  857  году,  был основан Славянами, переселенцами из других мест, двинувшимися по каким либо причинам к Востоку.  Нам это важно тут  заметить  на  тот  конец, чтобы связать  Запад  с  Востоком,  не  довольствуясь только тем,  что говорят летописцы,  но,  со временем,  заглянуть и в более  отдаленную глубь. Причиною  этому  движению  Славян  были  Кельты,  дошедшие в IY столетии до Р.Х.  до Одры.  В этих  местах  в  Поморье  (Померания)  и Пруссии можно найти и ныне два Старгорода: один по правой стороне Одры, Восточнее Щетины (Штетин), а другой, менее известный, — к Югу от Гданска по левой стороне Вислы. Последний город стоял на перепутьи от первого к Востоку.

Карта «Путь из Старгорода в Новгород».

Вокруг настоящего Старого Города (Град, Старград) на Одре встречаются: село Кривичи, сохранившее в своем названии имя той отрасли Славянского племени, которая жила к Югу от Волховских Славян. Там же, к Северу от Старгорода, находится большой приход, — село Волхов, а Северо-Западнее, на Пене, лежит город Деммин, т.е. наш Демань, стоявший некогда на полпути от Новгорода к верховьям Волги.

стр. 39.

Дойдя до сближения Старого города с Новым, обратим теперь внимание на путь движения Славян с Поморья к Востоку при натиске Кельтов (Забелин).

От Старгорода дорога шла на Коницу (Кониц), 2-й Старгород, Щево (Диршау), через реку Вислу на Малборк (Мариенбург), Кролевец (Кенигсберг), далее к Неману и Россу, через Рогнеть (Рагнит) к местечку Словикам или Словакам и отсюда на Ковно, Вильно, Ошмяны, Крево (Кривичи), село Словенск, Минск, Борисов (Борисфены), село Словену, Оршу, Витебск, Велиж, Холм, Старую Руссу и Новгород на реке Волхове. Вот тот определяемый урочищами путь, который привел Славян с Поморья и Волхова к Волхову, что по всей вероятности произошло до нашей эры, так как апостол Андрей уже нашел у верховьев Днепра и выше Славян, которых поучал слову Божию. Переселение это состоялось, как выше указано в IY или III столетии до Р.Х., когда с Запада пришли Кельты, а с Севера причалили Гутоны, Готоны, Готы.

В Псковской, Витебской и Смоленской губерниях, также отчасти в Минской, Лифляндской и Курляндской, на Двине, Волге и по Днепру сидели Кривичи с их городами: Изборском, Полоцком и Смоленском. Часть этих Кривичей, по Полоте и Двине (Дива), носила местное название Полочан. В Гродненской, Минской и отчасти в Киевской губерниях, по Припети, Березине и Днепру уселись Дреговичи. Возле них к Востоку по берегам Сожи, в Могилевской губернии, основались Радимичи. Наиболее Отдаленные по рекам Оке, Миздре и Угре, в Калужской, Тульской и Орловской губерниях были Вятичи. Последние две отрасли пришли, по Нестору, на свои места после предыдущих, следовательно, также переселились сюда из других окраин и потому неудевительно, что они во многом отличались от тех Восточных Славянских наречий, которые тут вековали, позабыв своих отдаленных единоплеменных родичей. По Бугу жили Бужане. Судьба этих Бужан тесно связана с Белосербиею и с нынешнею Белоруссиею, в состав которых они входили. Южнее их, в Восточной Галиции, ближе к Карпатам по хребту, на горбу жили Горалы, — жители гор, горба, хребта, Хробаты, Белохробаты. Восточнее тех и других поместились Волыняне, — отголосок которых слышен на острове Волыне (Волин). Между Южным Бугом или Богом (от Дажбога и богатства местности, текущей млеком и мёдом) и Стыром, и Севернее, в Волынской губернии, поселились Дулебы, — столь известное в истории Авар Славянское племя. Еще Восточнее, в лесах обитали Древляне с их городами: Коростень, Туров и Овруч. Тогобочные приднепровские равнины Киевской губернии, т.е. правый берег Днепра, были заняты Полянами с их городом Киевом.

стр. 40.

Поселения их шли также по Пслу и Ворскле. Сегобочная сторона Днепра, по рекам: Десне, Сейму, Суле населилась Северянами с их городами: Любеч, Радогощ и Чернигов. По Днестру и Пруту вплоть до Черного моря обитали в городах, укрепленных местах Тиверцы, в угле — Угличи, — иначе Анты. Племена, жившие на Западных окраинах, пускали глубокие народные жилы за Карпаты до Тиссы. С Днестра доходили до сердца Семиградии, а с Прута разсеивались и двигались по всей Молдавии и Валахии, откуда переходили в Банат и к равнинам Дуная и Тиссы, а также на Балканский полуостров.

Кроме этих главных племен, о которых говорит Нестор, было еще много других мелких, — достаточно замечательных. Из них некоторые как-бы затерялись в массе других, иные же получили значение только после. Эти племена или роды следующие:

1) Смоляне или Смолены, сидевшие в XI столетии около Смоленска. Частица их жила в XII столетии на Балканском полуострове, на границе Фракии и Македонии, по реке Мете (Карасу) — наконец их же находим в 808 году в Полабии между городами Войценбургом (Бойцы) и Домицею (Дёмиц). Их главный город был Конибор, по дороге от Зеденика на Михну.

2) Лучане, — жители Великих Лук, — отдел Кривичей, — упоминаемых в 949 году. Частица их живет в Чехии.

3) Туровцы, — жители Турова на Припети, — отдел Дреговичей. Название Туров было очень известно у Славян и пошло вместе с их разселением весьма далеко на Запад до Луары (Лура, Луро).

4) Сусола или Сусла, также Сусольцы, — смешавшиеся впоследствии с Литовцами, от какового смешения образовалось племя Леттов, — Латышей. Они жили по Скандинавским сагам в YI и YII столетии. Частица их находилась в X столетии в нижней Стырке или Штирии. Также их находят в Юго-Восточной Голштинии, в Вагрии и между Полабскими Сербами или Сорбами, Сорабами, на Мульде (Вльтава), между Житичами и Коледичами. В России их следы находятся в Лифляндии, по Двине, в Рижском уезде.

5) Наревяне или Наровяне — потомки древних Нуров или Неуров (Neris), — отдел Дреговичей, — жили по Нареву и Нуре в Нурской земле по направлению к Янтарному берегу или Вендскому заливу (Фриш и Куришгаф).

6) Дедоши или Дедошане — жили в России и Галиции в период с 866 по 890 годы. Есть вероятие, что главное их местожительство было в области между Одрою, Бобром и по границе Мильчан в Силезии.

7) Колпяне — Русско-Славянский отдел, упоминаются в 866-890 годах.

8) Свиряне — в Виленской губернии около озера Свирь.  О них говориться за тот же упомянутый период времени — в 866-890 годы.

9) Житичи — того же периода, жители Минской губернии вокруг озера Жид.

10) Стадичи или Стадо-Ряне, — жители местностей, пограничных Стырко (Штирии) и верхней Австрии. Их также звали Гаволянами, по месту их

Карта «Русские племена или Славянский Восток».

стр. 41.

жительства на реке Гаволе. Где они обитали в России — неизвестно.

11) Себирцы или Саберцы. Не Северцы-ли? Эти Себирцы жили при озерах того же имени в Петербургской или Тверской губерниях.

12) Обродичи, — по реке Оброднице в Минской губернии.

13) Булерцы, — по реке Аа и взморья около Динамюнда, в Лифляндской и Курляндской губерниях. Урочище это там и сохранилось по сю пору, причем небольшое селение и прорва реки Аа в море, в 12 верстах от Диамюнда, называется Буленскими.

14) Запрочи, т.е. Запорожцы, упоминаемые с 866-890 годы у порогов Днепра.

15) Нетоличи или Светоличи, жившие в 2-х группах: около Брежан на высотах Гаволы и между Солявою и рекой Льстрою (Эльстером) в области Коледичей.

16) Туричане, — жители Волынской губернии по Турье и такие же в окресностях Слуцка у местечка Туроч.

17) Таневцы — по реке Танееву — притоку Сана.

18) Пружане — вокруг города Пружан Гродненской губернии.

19) Лукомляне — около города Лукомли и озера того же имени.

20) Порошане или Поросяне — по реке Россу Киевской губернии. Один из притоков Немана носит тоже имя, показывая продолжение одного и того же племени, приблизительно по пути из Варягов в Греки или также по Янтарному пути от Вендского залива до Киева.

21) Низовцы — часть населения Владимирского княжества. Отдел их проживал среди Полабских Сербов между Мльдавою (Мульдою) и Льстрою. 22) Бродники — по Волге — предки Донских казаков.

  Все эти отделы племен составляют не более, как частицы тех главных групп, которые перечислены Нестором, при разселении Славян. Некоторые из них получили имя впоследствии, когда стали более заметны, как например Бродники, о которых упоминается впервые в 1141 году. Все же они вместе нам известны большею частью от Баварского географа и относятся к периоду с 866 по 890 годы, т.е. к тому времени, когда у Немцев уже сложилась более правильная географическая идея о Славянах. Также замечательно, что все эти второстепенные Русско-Славянские племена находят сродичей себе на Западе по Лабе, что ясно указывает на местную историческую связь жителей Лабы с Днепром, не касаясь уже таковой по продолжению Киевской земли, на Южных окраинах Полесья, вплоть до Карпат и истоков Вислы (Шафарик).

Отчасти на этом основании и, не мало, в зависимости от составленного плана повествования, мы делим Северо-Западных Славян на Полабских или Прибалтийских и на Средне-Дунайских или Карпатских. Последние в своем движении к Югу встречаются с Балканскими Славянами, которые, поднимаясь по среднему Дкнаю и двигаясь по его главным притокам

стр. 42.

к Западу,  имели всегда  свою  собственную  судьбу  и  историю,  тесно связанную с  судьбой  и  историей  Греков,  отчасти Римлян и Кельтских племен.

Прибалтийская ветвь, эта народная жила одного целого, протянувшаяся по Днепру, Березине и Неману, с одной стороны, а с другой, — по Припети, Висле, Варте, Одре до Лабы и далее к Северу до Балтийского моря с отголоском последнего в Подольской губернии, где на реке Кодыме, — приток Бога, — лежит город Балта, — имя одного из родов Скандинавии, оттого и Балтийское море и обратно. Эта ветвь состояла из следующих родов:

Вагры, — жившие в Юго-Восточной Гольштинии возле Нордальбингов на выдающемся полуострове по направлению к Фембранам на острове Фемерне. Последний также находился в их владении и слыл за место для сборища, скрытия и склада Прибалтийских пиратов, — этих знаменитых Норманнов, Варягов, т.е. морских борцов, разбойников, какими в то время славились и Вагры. Их владения доходили до реки Эйдеры с одной стороны, а с другой до реки Травны и озера Плён. Главные их города были: Старгород, — теперь Ольденбург, Буковец, — впоследствии Любок, а теперь Любек, Плона, — теперь Плён и Утин, — ныне Эйтин.

Полабцы. В нынешнем Лауенбургском герцогстве жили Полабцы. Их главный город был Ратибор и Смилово-поле. Ратибор, — ныне Ратцебург, — встречается также в Южной Прусской Слезаке на границе Австрии, что указывает на сродство Полабцев с Слезаками на пути по Одре вниз до Лабы. Сербов Немцы называли — Рацен, а так как древняя Белосербия лежала возле Слезаки и, вероятно, обнимала и ее, то становиться понятным, почему Ратибор Прикарпатский нашел себе двойника вблизи Балтики, куда когда то дошли Рацы или Сербы с истоков Одры к низовьям Лабы.

Смольняне, — жили Южнее по Лабе. Их город был Конов, — нынешний Эльдена между Гробовым и Домицею (Демиц). Граница их была приблизительно между означенными городами и Бойценбургом. Этот род составлял отдел Русской ветви, пришедшей с Востока. И тут опять проводится линия родства от Днепра до Лабы.

Глиняне — сидели также по Лабе между Домицею, Витобором (Виттенбер) и Плавнями, — теперь Плауерским озером. Их горда были: Подлюстин, — теперь Пудлиц, и Ленчин, — теперь Ленцен. Их звали также Лингонами и Линонами. Название это подало повод некоторым ученым относить их если не к Германцам, то непременно к Кельтам, иначе оставалось бы-де только предположить, что под Лингонами нужно разуметь Этрусков, а то, быть может и Фракийцев. Вообще под последними четырьмя народами Европейские ученые скрывают многих Славян, коверкая их имена по Римски и по Гречески до того, что уже сыновья этих ученых мужей не понимают своих отцов. К счастию, при помощи истории, филологии и этнографии удается разобраться в путанице этнографических созвучий и узнать в Лингонах тех, кто они были на самом деле.

стр. 43.

Нет сомнения, что названия племен образовалось отчасти в зависимости от характера заселенных стран, отчасти от рода занятий. Таковы, например Поляне — жители поля, Древляне — жители дерев (иде в Дерева на дань). Таковы Смоляне из племени Бодричей, гнавшие смолу, как теперь гонят ее Белоруссы. Подобно этому и в имени Лингонов звучит род занятий Глинян, выделывавших глиняную посуду. Приведенным соображением можно также объяснить наименование попадающихся в истории Глинян, — Ведников, — местожительство которых не указывается, но о которых есть известие, будто они составляли военный класс ратных людей всего племени Бодричей. Если это верно, то они подобно всем Славянским воинам должны были иметь круглые щиты из ивовых ветвей. Отсюда — Ведники. (Мое — по ивовой веточке в щите наврядли древние Славяне назвали один из доминирующих по своей значимости класс в общеславянском движении. Наиболее вероятным является то, что Ведники называются от слов Вести или Ведать или Свет).

Варны, Врановцы, Врановы — сидели по рекам Варнове, Степенице и вокруг озера Морица. В их владениях находились города: Паршим, Краков, Маликов и Варнов — существующие и ныне. Из них в особенности замечателен Краков. Подобно тому, как у Карпат города Краков и Ратибор соседят друг с другом, и Врановский Краков имеет соседа в местном Ратиборе. Город Варнов объединяют с Варною Черноморскою, которая существовала уже в 678 году, и это правдоподобно по связи вообще Славянских родов. Движение Славян с Севера на Юг, — из Белосербии к Балкану подтверждены большими историческими переселениями в YII столетии и потому вероятно, что Варна Черноморская получила свое имя от Варнов Прибалтийских, спустившихся когда-то к Югу с Сербами. Как народ приморский, они скоро отыскали себе хороший приют там, где ныне Варна.

Древане — жили по левой стороне Лабы, по реке Геце, причем частица их сохранилась весьма явственно до XIY столетия, и даже ныне не исчезло из памяти их происхождение. Главные города были: Люхов, Остров, — теперь Вустров, Горск, — теперь Берген, и Клонска, — теперь Кленце. По Гильфердингу, это — переселенцы с правого берега Лабы, упоминаемые, по Шафарику, только однажды в 1004 году. Мы того мнения, что Древане — отрасль Древлян, приютившаяся в больших лесах, которые тут стояли в давнее время. Здесь была Старая Мархия, а Мархия, т.е. — границы, пограничные полосы и области, изобиловали везде и всегда лесами.

Рароги — жили от устья Травны до Ростока и от Весьмира (Висмар) до Грабова, оцепляя своими поселениями территорию нынешнего Великого Герцогства Шверинского (Зверинского). Их главные города были: Рарог, — вероятно, на острове против Весьмира, имеющем вид рога, Росток, Зверин, т.е. — Шверин, Любов, — ныне Мекленбург, и другие. Все помянутые племена или роды вместе образовали во времена Карла Великого общий союз по именем Бодричей и у Германцев известны под названием Ободритов.

стр. 44.

Карта «Род Бодричей».

Местности, ими занимаемые, по количеству урочищ с именами, встречающимися в России, прямо указывают откуда вышли эти бодрые люди, покидавшие некогда свою родину на среднем Днепре. Выше мы дали уже понятие об этом движении, а теперь иллюстрируем его топографией Мекленбургских герцогств. Вот несколько очень веских в указанном отношении собственных имен: Руссов вблизи моря, с. Буков (Буковина) — несколько южнее, с. Красов ниже Весьмира, город Варин, Кладов к Востоку от Зверинского озера, г. Кривичи на Юго-Восток от того же озера. На Юго-Запад с. Суков, с. Миров близь реки Стыри, с. Ростов на Юго-Запад от Мирова, г. Гавенов на р. Шмарле, местечко Варшов, д. Туров, г. Ключ, с. Тюшев, г. Дашов около моря и т.д. Что ни шаг — то Восток, Россия, Полесье, Польша и путь из сих мест по рекам и повзморью до самой Дании (Шафарик. Гильфердинг).

Другой союз Славянских Прибалтийских племен, соседний с Бодричами и к Востоку от них до Одры, составлен был из родов Лютичей или Велетов, Вильтов. В исходе XI столетия эти лютейшие враги Германцев окончательно приняли Христианство и покорились им. Такими

стр. 45.

же врагами  были  Лютичи  по  отношению  к Бодричам,  которые,  будучи ближайшими соседями Немцев,  покорились им  раньше  и  потому  терпели страшные опустошения от своих лютых соплеменников.

 

Карта «Род Лютичей».

Лютчей также звали Велетами и Волотами. Последнее название больше известно Русским и встречается в летописях Нестора. Волот означал исполина, великана, человека необыкновенно сильного и сташного. Название Волотов встречается также в очень многих губерниях России и, между прочим, могила Гостомысла, — четырех верстах от Новгорода и открытая Ходаковским, — стоит на Волотовом поле. Шафарик отождествляет племя Волот с волком и ведет его с г. Волкосиска Гродненской губернии, где по приеданию люди ночью обращались в волков. Далее он же объясняет, что Волот происходит от Волынь, а отсюда и Волин, — Северная Венеда или Венеция. Нет сомнения, что в основе всех этих созвучий лежит историко-географическая и этнографическая связь, направляющаяся по тому же пути с Востока из под Днепра через Полесье к морю. Она станет еще виднее с разбором родов и с показанием их урочищ: Ране — жили на острове Рюгене, — т.е. Ране. Об них в первый раз говорится в 946 году, а между тем уже тогда они входили в состав тех пиратов, которые вместе с Ваграми не оставляли в покое мирных жителей Балтики, всегда нападали на Данию и снаряжали флот для опустошения Британских берегов. С 1066 по 1105 годы остров Рана, — при князе Крюке, — был в цветущем положении. Главный город Ран, весьма богатый по своему храму Свентовиту или Святовиту, на полу-

стр. 46.

острове Вите, был разрушен Датчанами в 1168 году. В другом городе, — ныне Берген (Горск) на Горе, стоял Раноград, — местоприбывание князя. От этих Ран, Ругов, Ругиев выводит Забелин Русь (Забелин. История Русской жизни. Москва 1876 год). Он же находит это имя очень распространенным как по всему Варяжскому поморью, так и до Северного океана и берегов Дона. Из наших разследований оказывается, что имя Русь встречается одинаково далеко и на Западе Европы и идет постепенно, — изменяясь в немногих буквах, но всегда сохраняя свой корень, — на Юг Германии. Оно встречается в Швейцарии, на Юре и в Пиринеях у Средиземного моря, сопровождаясь рядом других коренных Русских имен, каковы: Коляда, Винница, Орлина, Волга, Орел, Луга, Белое озеро и так далее. С другой стороны, по изследованиям на Кавказе, имя Русь тесно связано с рекой Араксом, с Арсиею (Проценко. О происхождении первоначальной Руси из Вирия. Грот. Известия Константина Багрянородного о Сербах и Хорватах. С.-Петербург. 1880 год). Тождественно звучит оно с такою же рекою Арсиею или Расею (Rase) на восточном берегу Истрии, где живут Словены-Хорутане, с рекою Артою или Араксом в Греции на местах поселения Куцо-Влахов и Славянского рода Радовичей. Наконец с названием города Арска Казанской губернии и с Арским полем под Казанью. Тмутаракань, — приравниваемая к Арте (Иловайский. Розыскание о начале Руси. Москва. 1876 год), в древнейшие времена была населена Антами и потом Черными Клобуками. Еще раньше Анты жили у озера Вана и у истоков Аракса, где была Басанейская Русь или Арсия, Рассия, Руссия, а Черные Клобуки жили там же, где потом появились Болгары, — на низовьях Дона. Последние стоят в племенной связи с Волжской Болгарией и, наоборот, название города Арска одноименно с Кавказской Болгарией, с Арсией и Араксом. Не с воздуха взял Иоанн Грозный, когда говорил, что идет на Болгар присоединить прародительскую отчину (материалы для этнографии России. Казанская губерния): здесь давным-давно Болгары сидели, перемешавшись со Славяно-Руссами. Это же было и в Тмутаракани, и оттого одно и тоже имя встречается в отдаленнейших местах Севера, Востока, Юга и Запада. И Сербы в YII столетии, спустившись из Белосербии на Балканский полуостров, основались в Рассе, — ныне Новый Базар. А когда им, после поражения Лазаря в 1389 году, пришлось бежать в Угрию (в Банат), то пространство земли между Савою, Дравою и Дунаем назвалось Рассою, — Рассиею (Раценлад) (Шафарик. Меркатор). Такая поразительная тождественность названий, такая распространенность одного общего корня, гремящего на огромном пространстве в многочисленных именах племен, областей, рек и поселений при-

стр. 47.

водит нас к заключению, что имя Русь, во всех возможных его вариациях есть древнейшее и даже более известное для всех племен, живших к Северу и Востоку от Дуная, чем имя Славянин. Оно шло с появлением носившего народа в Европе и, по мере движения и разселения последнего, двигалось с ним вместе и утверждалось повсюду.

Утвердился Русский стан (теперь Рослаген) и в прекрасном стратегическом месте, — между озерами Венеров, Веттером и Меларом, около отличного залива, удобного для мореходных предприятий. Вблизи на Северо-Западе от этих озер лежала Норика (Меркатор), такая же в горах, как бывшая Римская Норика в Стырке (Штирии), а окрайна этой местности, лежащая на Юге от тех же озер, именовалась Троя. Почему? — неизвестно. Но число три сопровождало Славян Геркулесовой эпохи и запечатлелось во всех возможных сказаниях о Славяно-Русских Тройцах. Так предвигаясь с одного места на другое, широко разбросалось имя Россов по лицу Европы,

— единое во всех звуковых своих видоизменениях. Иногда оно заслонялось названиями: Скифов, Сарматов, Ванов, Гуннов, Вандалов, Антов — периодически надвигавшихся на Европу. Но все эти наносные слои исчезали, а тот грунтовой народ, который испокон веков назывался Русским, объединился в государство. И для этого вовсе не требовалось какого либо призвания подобно тому, как это было у Бриттов. А просто народился наконец человек с широким умом и политическим смыслом, — было ли то в Русском стане на берегах Швеции, либо в Старой Руссе или среди Ран, — это все равно: Он понял, что разбросанным племенам можно сплотиться в компактную политическую массу только на Востоке, вдали от напиравших Галло-Франков и степных Тюрских народов Юга, также по дальше от Норманов, хотя между последними сидели и свои братья, и утвердился сначала у Ладоги. Там, подчинив себе Финнов и Ванов, он овладел такими же Ванами или Венами, т.е. своими же Венами, — Suoveni,

— Словенами и оттуда с обновленною и пополненною Русью пошел в Киевскую Русь, — к Поросянам. Здесь признали власть его, как представителя важнейшего Славянского рода, известного повсюду, куда только заходила Русская речь. А так как она слышалась и там где Финны, то и не удивительно, что все болотисто-лесистые места, — местожительство древних Финн, — сделалось разом историческим достоянием объединенной Руси, которая находилась в связи не только с Полесьем под Барлином на Финновом протоке, но и шла дальше, перекликаясь, до самых отдаленных уголков. Эта первородная связь имела и будет иметь влияние на историю, государственность и политику России и всего Славянства,

стр. 48.

как то окажется впоследствии, при разборе походов Славян до крайних пределов Западной Европы.

Вспомним также, что в Киев пришел княжить не Вещий Олег, а малолетний Игорь: и это было очень умно, дабы не сразу ошеломить тех, которые не знали нового государственного строя. А чтобы приучить новичков к этому, чтобы утвердить свою власть обаянием на народ, предпринимается поход в Царьград, увенчавшийся знаменитым и выгодным Олеговым договором (Забелин). Память об Олеге сохранилась в ручье Олег у села Олафа по дороге от Риги на Митаву (Буш. Materialien zur Geschichte und Statistik der Ewangelisch Luth. Gemeinden in Russland). И у устья Дивы есть также остров в виде трехугольника и рога, — ныне под названием Магнусгольма. Следовательно и там были Руссы, — по пути из Варягов в Греки, — которым местность вокруг Риги была хорошо известна по родству с Вендами, Булерцами и Сысольцами, жившими около Риги или Рога, до Виндавы и Россиен, до Вендена (Венда) и Велина (Феллина), до Валька (Валки) или Волока. Дальнейшее пояснение о Руссах будет еще представлено в своем месте особо.

Волыняне. они жили на острове Узноиме или Узноме, который также назывался Ванцлавом. Этот остров, — ныне Узедом, — лежит у устья Одры. Главным городом Волынцев был Волин, — по-Саксонски Венеда, а по-Датски Юлин. Этот город, по словам Гельмольда и Адама Бременского, в XI столетии был в Цветущем положении, был для всех торговцев Севера важнейшим центром: тут жили и сюда приезжали Саксы, Датчане, Поляки, Русские и Греки. По своему политическому устройству он был очень похож на древний Новгород с его Вечем. Там царствовала полная торговая и политическая вольность, — оттого и Волин. Преследовалось одно лиш Христианство, шедшее от Саксов и Поляков, — не всегда с крестом в руке, а чаще с мечем. Волин был разрушен Датчанами при их короле Вольдемаре в 1177 году (Шафарик. Гильфердинг. Котляревский, Поморские Славяне. Прага. 1874 год).

Черезпеняне. Они жили по обеим сторонам реки Пены, по морю, по рекам Рекнице, Неболу, на континенте за Ранами. Их главный город был Велегощ, — ныне Волгаст.

Жичане или Кичане жили по рекам Варнове и Неболе. Их главный город был Жича на Варне и Остров, — ныне Густров на Неболе. Тут же ныне стоят города: Рыбница, Тетерев и Гноин.

Доленчане, — на реке Доленице, у озера того же имени, — ныне Толлензе. Главные города их Были Дымин и Староград на Доленице.

Ратары или Радгощане — жили к Югу от Доленчан в нынешнем Мекленбург

стр. 49.

Стрелицком Великом Герцогстве. Их главный город был Реда или Рата, т.е. Стрелица, вокруг которого и теперь еще замечательны села: Туров, Квасов и Трянков.

Укране — сидели на Укре, Гаволе и по Финнову протоку, по Одре, к Югу от Ратар. Их города были: Пустоволк, — теперь Пасевалк и Пренцлав. Тот и другой на реке Укре.

Речане — их помещают неопределенно, выше Берлина, а другие полагают, что это таже местность, о которой упоминается в 946 году под именем Хоричей и Плота. По нашему, Речане жили, вероятно по Одре, занимались гонкою плотов и составляли только отдел Украинцев, — Укров.

Маричане — жили к Югу от Ратар и к Западу от Украинов, вблизи Марица, по направлению к Гаволе.

К Востоку за этим общим союзом Лютичей или Велетов жили по берегу моря Поморяне, — ныне Помереллен, от которых осталось только одна отрасль, — Кашубы или Словинцы. Поморяне жили от Одры до Вислы и отделялись от Мазовии рекою Нечетью, — ныне Неццою, — и огромными, непроходимыми болотистыми местами. население по большинству группировалось около моря и рек Одры и Вислы. главные их города были: Щетина, — ныне Щеттин, Старгород — Старгард, Белгород — Белград (Белгард), Камина — Камин Кладно, Колобрег — Кольберг. Также замечательно селение Бублицы и Хойницы. Восточная часть Поморья была совершенно разорена Поляками в X и XI столетиях и, наконец, обращена в Польскую провинцию (Котляревский).

Из указывавшихся прежде знаменательных урочищ разных Славянских племен и родов мы усматриваем, что Поморье вполне было продолжением России, даже нынешней, по названиям своих мест. Из этого также выходит, что теперешние Немцы сидят на Славянских землях, причем население этих земель менее истреблено, чем полагают, и большинство туземцев, приняв Христианство, получило в школах и в рядах армий только в нынешнем столетии окончательный лоск Немцев. Следовательно, как Пруссия, так и другие Северо-Германские

стр. 50.

государства основаны не только на Славянской земле, но и на Славянском населении. Таким образом на нашем веку повторяется опять таже история, которая уже однажды случилась в  Северной  Германии,  когда  в  начале нашей эры  среди  Кельтов  и  Славян  появились с Севера Готы, Герулы, Гепиды, Лонгобарды и так далее и с помощью тех же Кельтов и Славян разгромили Римскую империю. И теперь таже идея преобладает в Германии, как бы, подвигаясь на Юг, уничтожить последний остаток, традицию апостолического владычества, как бы усесться от Балтики до Черного моря. Но не настало еще время. Око видит, да зуб неймет.

За этою приморскою полосою лежало к Югу срединное население, между Балтийскою и Карпатскою жилами Славян. Это население на столько же принадлежало к приморскому, как и к Сербо-Чешскому и Полянскому или Польскому. По крайней мере их часто притягивали к союзу с Чехами, Моравами, и они входили в состав то той, то другой вновь образовавшейся монархии, в виде союзников, данников и ратных людей. И Польша, при своем возникновении в IX столетии, также притягивала силою этих ближайших своих Славянских соседей и долго, долго, даже по онемечении всего Полабья, имела дело с жителями лугов и луж, т.е. с Лужичанами, доходя до Мышина (теперь Мейсен) и до Саксонского престола. Эта срединная полоса сосояла из трех родов: Стадорян, Сербов и Лужичан.

Стадоряне — жили по Лабе от реки Степеницы, по границе Глинян, почти до устья Солявы. С Севера граничили с Маричанами и Финновым протоком, на Востоке тянулись по Одре и Варте, а на Юг пограничная линия шла по параллели от Одры до устья Солявы, примыкая к Лужичанам и Сербам. В Стадорской земле родилась знаменитая впоследствии Чешская княгиня Драгомира, — ярая защитница язычества в IX столетии, не пожалевшая своего сына и прозванная Чехами «Лютою», — качеством, которым славился весь Стадорский род, преданный своему богу Стадо. Стадорский род заключал в себе следующие семейства:

1) Брыжи или Брежане — уселись по Лабе возле Глинян. По Лелевелю их зовут также Присяне. У них было 70 городов, — вероятно укрепленных пунктов, — из которых сохранилось по ныне: Речин, Любань, Низов. Возле них к Востоку поместились:

2) Дошане с их городами: Высока (Витшток) и Такса (Досса). Еще Восточнее по рекам Рину и Гаволе жили:

3) Гаволяне — у которых были города: Рупин, Линдов, Кремень, Поступин (Потсдам), Погорельцы (Бранденбург), Прищербы, Ратенов, Ринов и другие. Сытна (Цитен) — составляла особую группу, входившую в состав населения по реке Гаволе. Южнее Брижан и возле Гаволян, между Лабою и Гаволою жили:

4) Лексичи с существующими по ныне городами: Сандов, Ерихов, Ключ и Платов.

Карта N 17 к странице 50-й.

стр. 51.

Еще Южнее, также по Лабе, поместились

5) Морошане. Их города были: Гинчин, Сербин, Резань, Данников, Добрица, Любарь и Горска. Восточнее их, к Югу от Гаволян и Западнее Спреван, лежала земля под названием Суха (Шафарик). Здесь жили

6) Земшицы с их городами: Ленин, Белич и Бельчик. По реке Нуте на границе Спреван и Земшичей уселись

7) Нудичи с городами: Требин, Добриков, Ютробок (Ютербок), Сейда, Ясень (Иессен).

Восточнее всех жили

8) Спреване, — по обоим берегам Спревы или Спревы. Здесь зародилась столица могущественнейшего государства, — Берлин. Из городов этого семейства дошли до нас: Бернов, Буков, Зелов, Глистов или Клистов, Лосев, Линдов, Бешков, Старков, Шадов и Тельшов или Тельши.

К Югу от Стадорян, по Лабе, Соляве и Мльдаве жили Сербы или Сорбы, Сорабы в и земле Сербско. (Мое — Цербер, Церберы?).

Севернее всех, между Лабою, Черною Льстрою и Нутою жили:

1) Сербишты с их городом Сербище (Цербст, мое — Цербер?), где родилась наша знаменитая  царица  Екатерина II,  — истонно Русская по пониманию своего народа и царства, точно будто в ней не переставала течь кров ее Славянских прародителей, что очень вероятно, так как не раз Германские графы и князья женились на Славянках и выдавали замуж своих  сестер  и дочерей за  Славянских князей.  А с другой стороны Лабы,  наискось,  в Старой мархии,  лежит опять иного свойства замечательнейшее  местечко: Бисмарк. Эти Сербище и Бисмарк косятся друг на друга,  будто два косых глаза, как оно в действительности и было при Карле Великом,  как оно и теперь продолжается  по  берегам Вислы,  где с одной стороны живут еще деяния Екатерины,  а с другой — точит меч Немец,  как то было 1000 лет тому назад в Старой мархии,  в местечке Бисмарк.  Кроме города Сербище здесь сохранились по  сю  пору  следующие  города:  Рославль,  Горица, Косвич и Цина или Сина.

К Югу по Лабе жили:

2) Коледичи, — которые перевалили когда то на левый берег, распространились по шварцвальду, где находится город Коляда (Колледа). Здесь же течет знаменитый ручей Росбах (Фридрих В.), а Западнее лежит местечко Росслебен. От этих мест начинается урочища Росс, которые как увидим, имеют непрерывную связь с Киевскими Поросянами и Пиринейскими Россами. Главный город Коледичей был Квец или Перц (Кетен), там же Сухов. Восточнее их, по Лабе, Мльдаве, поместились:

3) Житичи — с их городами Сербин и Рагун. Вся местность, где жили Коледичи, Житичи и Нелетичи, называлась Цирмунтою или Сермунтою, т.е. Сермою, Срем, Сербиею, что совершенно сходно с та-

стр. 52.

ким же именованием местности между Дунаем и Савою, где издавна также живут Сербы, и где земля их зовется Сремом. Южнее двух последних, по Соляве, поместились:

4) Мелетичи — с их городами: Радогощ, Брена, Добросоль (Галле) и Ветин (Магдебург).

Под последними, по устью реки Льстры и по Соляве до Мльдавы, жили Шкудичи — их городом Шклов. Все это напоминает нам Самоготию, Курляндию и Юго-Восточную Лифляндию, где во II столетии жили Венды-Сербы, двинувшиеся тогда же против Гутонов или Готов, к Юго-Западу, и дошедшие еще раньше появления Гуннов, до Лабы, где они уже и прежде сидели, пока не были оттеснены Кельтами с Запада и Готами с Севера. Южнее Шкудичей, по верхней Соляве, Льстре и Мльдаве лежала собственно земля

6) Сербско, т.е. Сербская. Она делилась на 8 частей: Веда — ныне Вейтингау, — имя Индо-Славянское, т.е. сказочное место, старое, насиженное Славянством. Потом идет Туха или Тухерин, Плиса или Плеса, Цвикова (Цвиккау), Гора (Гера), Ступеница, Дубеново и Брызгин (Бризингоф).

Вся эта местность, — среди гор, лесов и необычайной дикости, — так и дышет Славянством, давно здесь утвердившимся. Славянский элемент с малою осью от Востока к Западу, имеет свой фокус в княжестве Рейс (Reuss), т.е. Русс, как единственное число от Reussen, Kaiser aller Reussen, — Император всех Россиян. Этот Русс, как посол, был послан и пришел со Днепра и может этот шлец здесь поселился, — отчего и Шлейц. Здесь Славяне на горе коледовали, приносили жертвы Святовиту, тримордому Тримурти, отсюда они шли в поход к Шварцвальду или во Франконский лес, где делали засады и неоднократно били врага во фланг. И эти движения и такое положение Сербов было до того опасно Франкам, чтопоследние, раньше начатия каких бы то ни было действий против Стадорян, основали Магдебург (Девин), Мерзебург (Межибор), мерзкий город, который наполняли разбойниками, и под прикрытием этих головорезов Франки двигались поперег Солявы, Льсстры и Мльдавы вперед, утверждаясь там, в передовой позиции, вокруг Мышина (Мейссен). Заняв однажды это выдающееся положение, под прикрытием Лабы, Карл Великий мог уже легко ударять одновременно, как он то и делал, на Чехию, Стадорян и Лютичей. Кроме помянутых мест и городов, были там же еще следующие: Сорбов и Рода на Соляве, Пегов, Цица и Павса на Льстре, Росич, Рохлица, Милов, Плавни и Ольшаница между Льстрою и Мльдавою, Глухов, Гримичев, Лошница и Боков на Мльдаве. Правее, между Мльдавою и Лабою жили:

7) Нижане с их главным городом Ниса или Ниш, также Ницца (Носсен). Итальянская Ницца лежит между двух рек: Вар и Роя. Балканские реки Вардар и Райка (Роя) текут вблизи города Ниша.

стр. 53.

Эти сопоставления ясно указывают на родство далеко друг от друга сидящих семейств. Там же находятся кроме того города: Любимов, Ольса, Сайда, Росвейн и тут же лежит ныне Дрезден (Дрождяны).

К Северу от Нижан и к Востоку от Шкудичей, между Лабою и Мльдавою, жили:

8) Гломачи — по Немецки Далеминцы. У них города были: Мучин, Русс, Риза, Ломач, Мышин (Мейсен), Доблин, Дебелин, Рылица, Могильна, Ожицы. Еще Севернее по Мльдаве и Лабе, по соседству с Житичами и Нелетичами, расположились: 9) Сусольцы или Сусла. Их города были: Добрин, Бледин, Пречь, Претин, Торгов, Дубин и Домица. Эта Сусла встречается также в земле Стырке (Штирия), одинаково в Курляндии, где по сю пору сохранились урочища: Гросс-Сусей, Сосситень, Соусгаллен, Сусойгов, Сусойбах, Сусой церковь и приход, что опять указывает на движение Вендов от Двины к Лабе. В Курляндии эта Сусла смешалась с Корсью или курами — отчего и произошли Летты. До 1059 года Сусла платила дань Русскому князю по 2000 гривен, но тогда же она возмутилась против Изяслава и вместе с Курами, опустошив землю между Псковским озером, рекою Аа и Двиною, дошла до Юрьева (Дерпта), по древне Русскому на Венден (Венда) Валк, (волк, Валки) (Буш). Их главный город был Сусла, — ныне Цюлсдорф.

К изложенному следует присовокупить, что по всей этой местности, — между Лабою и Солявою — находится множество урочищ, напоминающих Западную Россию и Польшу. Так, тут встречается местечко Краков, река Вепрж, река Орла и все это было окружено Славянскими племенами, среди которых неоднократно повторяется Рос, Рус, и тому подобные урочища (Веда Словена, Веркович. Белград. 1874. Шафарик. Гильфердинг. Веймарский атлас).

На Юго-Востоке этой местности, — между Стадорянами на Севере, Одрою на Востоке, Рудными городами на Юге и Лабою на Западе, — жили Лужичане или Лужи, также Лугии (Luhi). Начиная с Севера, по Одре и Варте жил род:

1) Любушан с их городом Любуша (Лебус).

Между Бобром и Одрою поместились:

2) Сороване с их городом Соров (Сорау) и Саган.

Между Нетечью и Бобром поместились:

3) Лупяне или Люпоглавы с городом Губиным.

Южнее их:

4) Требоване, — город Требовль.

Еще Южнее шла земля:

5) Ниша с городом Ниш или Низкий.

Западнее означенных групп или семей расположились между реками нетечью и Спревою:

6) Любляне или Слюбляне, причем их города были: Любен, Печь, градек (Шпремберг).

Между Спревою и Лабою находились:

7) Голешинцы со своим главным городом Голезин или Голосин (Гользен), что имеет

стр. 54.

сродство с Галициею. И этот народец имеет связь с Курляндиею, с местностью вокруг Гольдингена, где когда то жили теже Гольцы, Голешанцы, двинувшиеся вместе с другими Вендами-Сербами к Юго-Западу. Кроме означенного города, тут были и другие: Луков, Любимов, Хотебуш (Котбус), Калов (Калау), Добрыйлог. По границам Чехии, у истоков Нетечи, Спревы и Черной Льстры жили:

8) Мильчане или Мильцы, — род весьма заметный. Эта местность с Мильчанами называлась верхнею Лузациею, в противоположность только что описанной нижней Лузации. Мильцы, описанные Константином Багрянородным, встречались также в Дакии, Бессарабии и Пелопонезе, где остатки их сохранились до сих пор. Пришли они с истоков Лыка и Вкры из Черной Руси, с местности болотисто-озерной, и были известны Литовцам, с которыми некогда жили по соседству. Слово Мильчан у Литовцев означало великан, — какими они в действительности и были, происходя вероятно от Волынцев, Волотов, — исполинов и сильных людей, — разсевшихся по всему Славянскому миру. Их главные города были Горелицы (Герлиц), Будишин (Бауцен), Каменец и Краков. Эти Мильчане долго отстаивали свою независимость от Польши и боролись не без успеха против Болеслава Храброго. Но когда Мышин окончательно был занят немцами в 1075 году, тогда и Мильчане сделались их данниками (Шафарик. Веймарский атлас).

Теперь этот Лужицкий остров опять оживает, но уже не силою своих мускулов, а вследствие культурного подъема и развития, в чем этот укромный уголок Славянства начинает преуспевать. В ратном деле, как и в миссионерстве, в литературе, лужичане подвизаются с успехом, так что даже враг потупляется и, краснея, воздает им должное по справедливости, не скупится даже ставить памятники своим лучшим воинам из Лужицкой земли.

чтобы соединить жителей Луж, Лужичан, с Русскими родами, необходимо разсмотреть то пространство по Висле, которого население всегда занимало в истории Славян видное место. Нестор говорит, что по средней Висле жили Поляне, но для отличия их от таких же по Днепру около Киева, прибавляет к первым — Ляхове, а ко вторым — Русове. Следовательно, все дело тут в решении вопроса: Какие это Поляне? Те ли, которые потянулись от Днепра по Припети к Висле, а также по рекам Россу, по Днестру, Бугу и далее по Висле? По гидрографии России вовсе неудивительно, что часть Киевских Полян очутилась на Висле. По Арабским (Насреддин) и Персидским (Улукбек) писателям, Киев (Кыев) назывался Куявою, которая повторяется Восточнее верхне реки Нетечи и в воеводстве

были причинами того, что уже с этих пор маркграфы считали Пруссию своим будущим достоянием. Успешное устройство Бранденбургии, определенность ее пограничной политики с Поморьем и Польшею и выгода иметь за себя новый сильный голос заставили Сигизмунда в 1415 году возвести маркграфа в курфюрста с наследственным на этот титул правом. Но вместе с тем было оговорено, что это право сохраняется в роде маркграфа до тех пор, пока император не найдет возможности выкупить мархии у своих курфюрстов. курфюршество между тем зорко следило за Орденом, пользуясь всяким случаем для закрепления своего влияния на него. Так оно дало ему своевременно взаймы хорошую сумму под обеспечение землями по правой стороне Одры и по взморью. Такое приобретение имело чрезвычайно важное влияние на будущность Польских и Поморских земель. Последние вследствие сего распались на: Курфюрстские и Польские, по слиянии впоследствии обоих, образовалась Восточная Пруссия, будущая собственность дома Гогенцоллернов. В 1418 году курфюрст получил еще новое назначение и повышение: в рескрипте значилось, что как только император и король выезжает за пределы Германских земель, он, курфюрст, принимает на себя бразды правления, действует именем короля на благо страны и распоряжается везде и повсюду всеми силами и средствами государства до возвращения короля. С этих пор курфюрсты называются государственными правителями, что похожее на Франкских мажор-домов. На сколько, с одной стороны, возвышалось из года в год курфюршество, на столько падал Орден. Поляки напирали на него с Юга, и Орден то и дело просил помощи у Папы, у короля или у курфюрста. Собственные его силы были совершенно ничтожны, и, главное, они возникали не из условий внутренней жизни страны, а поддерживались чисто внешним средством, периодически пополняясь приливавшими с Запада рыцарями. Но этот прилив чем дальше, тем все был слабее, а вместе с этим тощал и слабел и Орден. С другой стороны Славяне в Богемии и кругом принимали по отношению к Ордену и императору грозное положение, а возвышавшиеся и укреплявшиеся Ягеллоны также давно уже работали над уничтожением Ордена и готовы были подать руку Чехам. Еслиб случился этот союз Литвы с Чехиею, то против Немцев поднялся бы весь Восток, т.е. Польша, Приморье, Силезия, Богемия и Моравия. Во предупреждение такой опасности, Сигизмунд, по совету курфюрста уступил временно требованиям Чехии, взяв Орден окончательно под свое непосредственное покровительство.

времен Санскрита до появления его на крайних пределах Европы. неоспоримо, что Кельто-Романы и Германцы, родственные Славянам по происхождению от общего Арийского корня, также способны, как показала историю, к движению, но оно никогда не доходило у них до такой широты, какою отличалось распространение Славянства. Последнее в истории человечества столь важный факт, что вычеркивать его или умалять значение, как то делалось досель, было бы нетолько несправедливо, но и вполне невежественно.

Если внимательно разсмотреть эти Славянские урочища, разсеянные до Испанской Галиции, и соединить между собою однородные, как то сделано на прилагаемой карте, то получиться густая сеть пересекающихся линий от Белоозера до Варны и от последней до Венеции, Праги и устьев Лабы.